Когда утром Одетта открыла глаза, комнату озаряли яркие лучи солнца. За окном звенели песни птиц, и напоенный ароматом цветов утренний ветерок нежно ласкал ее белокурые косы. Она весело вскочила с постели и целый день звонко распевала, ожидая обещанного доброй феей. Она то и дело выглядывала из окна, улыбалась каждой птичке и так волновалась, что поминутно вскакивала и хлопала в ладоши.
Вечером Одетта сошла в большой зал. Подле графа Ангерран сидел какой-то рыцарь, внимательно слушая рассказ старика Девушка взяла свою прялку и села у камина, где распевал сверчок, и веретено слоновой кости быстро завертелось в ее тонких пальцах.
Вскидывая время от времени глаза на гостя, она вдруг заметила в его руках веточку майорана и тут же узнала Луи, певца со сладостным голосом.
У нее чуть не вырвался возглас радости; чтобы скрыть смущение, она склонилась над очагом и стала разгребать кочергой угли. Затрещали головни, буйно взметнулось пламя, и в снопе сверкающих искр появилась воздушная, улыбающаяся фея любви. Она отряхнула свое зеленое шелковое платьице, с которого так и полетели во все стороны золотые блестки, и, не замеченная графом, порхнула в зал и спряталась позади молодых людей. Пока старый граф описывал одно из жестоких сражений с неверными, фея тихонько шепнула:
— Дети, любите друг друга. Предоставьте воспоминания угрюмой старости; пусть старики ведут длинные беседы у камелька, И пусть со звуками ваших поцелуев сливается лишь потрескивание пламени. Придет время, когда воспоминания об этих счастливых минутах помогут вам смягчить накипевшие в сердце печали. В шестнадцать лет любящие не нуждаются в словах. Единственный взгляд говорит им гораздо больше, чем самые длинные речи. Любите друг друга, дети, оставьте разговоры старикам.
И она так ловко прикрыла их крылышками, что старый граф, повествовавший о том, как великан Буш Железная Голова был насмерть сражен страшным ударом Джиральда Тяжелый Меч, не заметил первого поцелуя, запечатленного юным Луи на челе трепещущей Одетты.
А теперь, Нинон, необходимо сказать несколько слов о замечательных крылышках феи любви. Они были совсем прозрачные, как стекло, и крохотные, как У мошки. Но когда фея хотела прикрыть ими от посторонних взглядов влюбленную пару, крылья начинали быстро увеличиваться, делаясь все плотней и плотней, до тех пор пока не становились совсем непроницаемыми для человеческого зрения и слуха. Итак, старый граф продолжал свой нескончаемый рассказ, а Луи прямо у него под носом любезничал со светлокудрой Одеттой.
О, господи! Какие это были чудесные крылья! Я слышал, что такие крылышки бывают у совсем молоденьких девушек; наверное, благодаря им-то они и умеют так ловко проводить своих старых родителей. Правда, Нинон?
Едва граф закончил повествование, фея любви снова исчезла в пламени очага, а Луи, послав на прощанье воздушный поцелуй Одетте и поблагодарив хозяина за гостеприимство, удалился. Этой ночью девушка спала особенно сладко; ей снились целые горы цветов, озаренные мириадами звезд, в тысячи раз более ярких, чем солнце.
А утром она вышла в сад, ища уединения во мраке аллеи. Встретив на одной из дорожек какого-то рыцаря, Одетта вежливо его приветствовала и хотела пройти мимо, как вдруг заметила у него в руке свою омытую слезами веточку майорана. И она еще раз узнала Луи, певца со сладостным голосом, которому снова удалось проникнуть в замок в новом обличье.
Он усадил ее на дерновую скамью у фонтана. И они в упоенье глядели друг другу в глаза, восхищенные тем, что видят один другого при ярком свете дня. Звонко распевали малиновки; в воздухе так и чувствовалось присутствие феи любви. Не стану повторять, Нинон, всех речей, подслушанных тогда молчаливыми старыми дубами. На влюбленных радостно было глядеть; они так долго и с таким увлечением болтали, что малиновка в ближних кустах успела за это время свить гнездо.
Вдруг в глубине аллеи послышались тяжелые шаги графа Ангерран. Бедняжки затрепетали. Но тут еще звонче запели светлые струи фонтана, и оттуда, улыбающаяся и воздушная, появилась фея любви. Она осенила их своими легкими крыльями и вместе с ними незримо скользнула мимо графа, не на шутку удив ленного тем, что ему послышались голоса, а людей ни где нет.
Нежно обнимая своих любимцев, фея тихо шептала:
— Я помогаю влюбленным; я делаю слабыми зрение и слух людей, которые больше не могут любить. Не бойтесь ничего, дети мои, любите друг друга всегда и везде — в яркий солнечный день, в аллеях парка, у фонтана, — я с вами, я вас охраняю. Господь послал меня сюда, на землю, чтобы люди, для которых нет ничего святого, не отравили вашей чистой любви. Он дал мне крылья, сказав: «Иди, неси радость юным сердцам». Любите друг друга, дети: я вас охраняю, И она помчалась дальше, порхая от цветка к цветку в поисках душистого нектара, единственной ее пищи, и увлекая за собой крепко обнявшихся Луи и Одетту.