Колокола. Коллоквиум
колоколов.
Зарево их далекое
оволокло.
Гром. И далекая молния.
Сводит земля
красные и крамольные
грани Кремля.
Спасские распружинило —
каменный звон:
Мозер ли он? Лонжин ли он?
Или «Омега» он?
Дальним гудкам у шлагбаумов
в унисон —
он
до района
Баумана
донесен.
«Бил я у Иоанна, —
ан, —
звону иной регламент
дан.
Бил я на казнях Лобного
под барабан,
медь грудная не лопнула, —
ан, —
буду тебе звенеть я
ночью, в грозу.
Новоград
и Венеция
кнесов и амбразур!»
Била молчат хвалебные,
медь полегла.
Как колыбели, колеблемы
колокола.
Башня в облако ввинчена —
и она
пробует вызвонить «Интерна —
ционал».
Дальним гудкам у шлагбаумов
в унисон —
он
до района
Баумана
донесен.
ДЕВИЧИЙ ИМЕННИК
Ты искал
имен девичьих,
календарный
чтил обычай,
но, опутан
тьмой привычек,
не нашел
своей добычи,
И сегодня
в рифмы бросишь
небывалой
горстью прозвищ!
Легкой выправкой
оленей
мчатся гласные
к Елене.
В темном лике —
Анастасья —
лепота
иконостасья.
Тронь, и вздрогнет
имя — Анна —
камертон, струна,
мембрана.
И потянет с клички
Фекла —
кухня, лук,
тоска и свекла.
Встань под взмахом
чародея —
добродетель —
Доротея!
Жди хозяйского
совета,
о модистка
Лизавета!
Мармеладно —
шоколадна
Ориадна
Николавна…
Отмахнись
от них рукою,
зазвени
струной другою.
Не тебе —
звучали эти
имена
тысячелетий.
Тишина!
Silence! и Ruhig!
Собери,
пронумеруй их, —
календарь
истрепан серый, —
собери их
в буквы серий,
чтобы люди
умирали,
как аэро,
с нумерами!
Я хотела
вам признаться,
что люблю вас,
R-13!
Отвечаю,
умилен:
— Я люблю вас,
У-1 000 000!
СЕВЕРНЫЕ ПИСЬМА
1
Севернее!
Севернее!
В серое!
В серебряное!
В сумерки,
рассеянные
над седыми дебрями!
Выше!
Выше!
Севернее!
Северней полет…
Шумный ветер стервенеет,
нескончаем лед.
Разве есть на свете юг?
Дай ответ!
Разве этих синих дуг
где-то нет?
Холод молод и растущ,
холод гол,
и гудит полярных стуж
колокол.
И назад уйти нельзя,
задрожав, —
выше — в гибель поднялся
дирижабль.