Желая пополнить свои непосредственные наблюдения над жизнью крестьян, Золя в мае 1886 года совершает поездку в города Шартр и Шатоден и их окрестности. Он оказывается в центре плодородной босской равнины — житницы Франции. Двухнедельное пребывание в Бос дало ему яркие и сильные впечатления, о чем он писал Анри Сеару из Шатодена 6 мая 1886 года: «Я здесь уже второй день, наконец-то я нашел уголок, который мне нужен. Это маленькая долина в округе Клуа, в четырех лье отсюда… Здесь имеется все, что я искал: крупное и мелкое хозяйство, пейзаж, характерный для центральной Франции, приветливое население, и тут нет патуа… Завтра возвращаюсь в Клуа, откуда продолжу детально знакомиться с босской равниной. Послезавтра у меня встреча с фермером на его ферме в самом центре Бос. Там я увижу крупное хозяйство. Сегодня я остался в Шатодене, чтобы побывать на большой ярмарке скота. Все это займет еще несколько дней, но я вернусь со всеми необходимыми материалами и смогу сразу же засесть за роман».
Во время своих поездок по деревням, местечкам и городкам босской равнины Золя делает многочисленные заметки этнографического и экономического характера, зарисовки местности, подробно записывает свои разговоры с фермерами. Он интересуется ценами на землю, скот и хлеб, отношением крестьян к церкви, к правительству, встречается в Шартре с бывшим республиканским депутатом Ноэлем Парфэ, который знакомит его с характером политической борьбы в деревне.
Находясь в Бос, Золя уточнял, проверял свои выводы, накапливал живые, непосредственные впечатления, необходимые ому как художнику. В его записях большое место занимают пейзажные зарисовки, заметки о живописных особенностях местности.
Вернувшись в Медан, Золя начинает работу над планом романа и заканчивает «Набросок» к нему. Он уточняет фабулу, стремясь к логической и психологической обоснованности каждого эпизода, точно устанавливает время и продолжительность действия.
В июле 1886 года Золя сообщает Ван Сантен Кольфу, своему голландскому переводчику: «Я все еще сижу над планом будущего романа „Земля“ и начну писать его не раньше чем недели через две. Роман этот приводит меня в ужас, так как, несмотря на простоту сюжета, он очень перегружен материалом. Я хочу рассказать все о наших крестьянах: об их истории, их нравах, их значении в обществе; хочу показать, куда мы идем из-за нынешнего серьезного сельскохозяйственного кризиса. Теперь, как только я принимаюсь за изучение какого-нибудь вопроса, я наталкиваюсь на социализм. Я сделаю для крестьян в „Земле“ то же, что сделал для рабочих в „Жерминале“. Прибавьте к этому, что, будучи художником, я хочу создать живую поэму о земле, с описанием времен года, полевых работ, людей, животных — всей деревни. Если вы скажете, что в своей книге я дерзаю изобразить всю жизнь крестьян: труд, любовь, политику, религию, их прошлое, настоящее, будущее, — вы не ошибетесь. Не знаю, смогу ли я сдвинуть такую глыбу. Во всяком случае, попытаюсь».
Летом 1886 года Золя начинает писать роман. Работа подвигается медленно, с большим трудом. Все письма Золя этого времени полны сообщениями о ходе работы над романом. 9 октября 1886 года он пишет Ван Сантен Кольфу: «Я все еще сижу над „Землей“, а не написал и половины книги»; ему же 12 марта 1887 года: «Я написал всего две трети „Земли“. Этот роман, который будет самым длинным из всех, что мною написаны, мучает меня ужасно».
Связанный договором, Золя вынужден был, не дописав «Землю», начать печатать ее частями в газете. Он жалуется писателю Гюисмансу: «Представьте себе только, у меня едва написано две трети книги, а „Жиль Блас“ ежедневно поглощает по триста строк» (1 июня 1887 г.). Наконец крайне напряженная работа подходит к концу, и 19 августа 1887 года Золя сообщает Анри Сеару: «Вчера утром я закончил „Землю“».
Крестьянская тема в литературе всегда интересовала Золя. Отдельные эпизоды из жизни крестьян встречались в его произведениях и раньше («Карьера Ругонов», «Проступок аббата Муре»). Писатель не раз высказывал неудовлетворение изображением крестьян во французских романах. В 1876 году он писал о крестьянских героях Жорж Санд: «Крестьяне Жорж Санд — добрые, мудрые, честные, благородные люди, одним словом, они — совершенство. Возможно, провинция Берри и населена подобными необыкновенными крестьянами. Но я очень в этом сомневаюсь». В статье «Романисты-натуралисты» (1881), критикуя романтическое, идеализированное изображение деревни в сельских романах Жорж Санд и Леона Кладеля, Золя писал: «Не лучше ли изучить крестьян и постараться честно показать их такими, какие они есть, не обманывая себя иллюзиями и не пытаясь делать из крестьян каких-то литературных эпических персонажей».
Ближе всего Эмилю Золя была реалистическая традиция Бальзака, которого он всегда считал своим учителем. В романе «Крестьяне» (1844) Бальзак показал трагические последствия послереволюционного развития деревни, процесс разорения мелких собственников и их закабаления ростовщиками и кулаками. Как позже Золя, Бальзак с огромной силой вскрыл уродующее душу влияние собственности, земля интересовала его лишь как определенная форма собственности. Тема природы почти совершенно не затронута в романе Бальзака.
Эмиль Золя не случайно называет свой роман «Земля». В письме к Ван Сантен Кольфу он писал: «Название „Земля“ для своего романа я нашел уже очень давно. Оно было подсказано мне страстью крестьян к земле». В «Наброске» к роману записано: «Земля — героиня моей книги. Земля — кормилица. Земля — бесстрастна, она дает жизнь, она же и отнимает ее. Это огромный, всегда присутствующий, заполняющий всю книгу персонаж… Крестьянин… видит в ней средство к существованию и не замечает ее красоты, ее пейзажа. Страсть к обладанию землей составляет существо моих героев… Земля заполняет всю книгу, господствует в ней. Она — движущая сила всех поступков людей. Сначала я покажу любовь крестьянина к земле, любовь непосредственную, желание обладать ею, захватить как можно больше, потому что в его глазах она — единственное богатство. Потом более возвышенно — любовь к земле-кормилице, к земле, которая порождает нас, дает нам жизнь и в которую мы возвращаемся». Тема вечного плодородия и обновления земли, неистребимости жизни, проходит через весь роман. Книга начинается и заканчивается картинами сева, сева, который вновь возрождает жизнь. «Земля постоянно воссоздает жизнь для своей неведомой цели».
Красота земли и как частное проявление этой красоты живописные картины плодородной Бос занимают в романе большое место. Золя уподобляет обширную равнину морю, — это сравнение становится лейтмотивом всей книги.
Поэтическая, эпическая тема матери-земли составляет своеобразие романа Золя. В манере импрессионистов рисует он босскую равнину в разные времена года, при различном освещении, как истый живописец любуется богатством оттенков, красок, линий. Эта лирическая тема резко контрастирует с беспощадно откровенным, порой грубо натуралистическим изображением крестьянского быта. В «Наброске» Золя записал: «Ничтожный, жалкий человек на громадной бесстрастной земле».
В неопубликованном варианте предисловия к своему роману Золя следующим образом раскрывает его основную мысль: «„Земля“ — это история французского крестьянина, его любви к земле, его длительной борьбы за обладание ею, его мимолетных радостей и долгих страданий. В книге показано отношение крестьянина к религии и политике, современные условия жизни в деревне объяснены всей предшествующей историей крестьянства, намечена даже его будущее, роль, которую оно, может быть, сыграет в социалистической революции. Вполне понятно, что все это — в глубине сюжета драмы — драмы отца, который при жизни отдает все свое имущество детям; отсюда мучительная и унизительная судьба старика, трагическое действие, в которое втянуты более шестидесяти персонажей». Трагедия старика Фуана, добровольно отдавшего свою землю, наиболее удачная часть романа. Борьба за землю сплетает в запутанный узел судьбы всех других персонажей. Доведенное до крайности чувство собственности, страсть к накоплению, мелочный расчет, жадность приводят к ожесточенной вражде и к полному распаду семьи Фуана. «Мой первый план говорит только о Фуанах, Франсуазе и Лизе: земля, любовь и деньги» («Набросок»).