Однажды утром, когда он зашел к ним, Каролина сидела одна у маленького столика, за которым обычно работала. Она была бесконечно грустна, руки ее безвольно лежали на груде бумаг.
— Как же не огорчаться? Наши дела решительно принимают дурной оборот… Я, впрочем, не падаю духом. Но скоро у нас ничего не останется, и тяжелее всего уныние, в которое неудачи приводят брата. Ведь он бодр и силен, только когда работает… Я думала уж снова взяться за уроки, чтобы как-то помочь ему. Искала место, но ничего не нашла… Не могу же я стать прислугой!
Никогда еще Саккар не видел ее такой расстроенной и подавленной.
— Ну вот еще что придумали! Ваши дела не так уж плохи! — воскликнул он.
Она покачала головой; сейчас она с горечью смотрела на жизнь, которую обычно принимала с такой бодростью, даже когда ей приходилось нелегко. В эту минуту вернулся Гамлен с известием о новой неудаче. Крупные слезы медленно выступили у нее на глазах, она замолчала, стиснув руки и устремив взгляд в пространство.
— И подумать только, — вырвалось у Гамлена, — что там можно было бы нажить миллионы, если бы кто-нибудь согласился помочь мне!
Саккар остановился перед чертежом какой-то изящной постройки, стоящей среди обширных складов.
— А это что такое? — спросил он.
— Это я забавлялся, — объяснил инженер. — Это проект резиденции, там, в Бейруте, для директора компании, о которой я мечтал, — знаете, Всеобщей компании объединенного пароходства.
Он воодушевился, приводил все новые подробности. Во время своего пребывания на Востоке он убедился в том, как плохо там организован транспорт. Несколько обществ в Марселе, убивая друг друга конкуренцией, не имеют возможности приобрести достаточное количество комфортабельных пароходов. Первой мыслью Гамлена, лежавшей в основе всех задуманных им планов, было объединить эти общества в синдикат, создать одну большую компанию с миллионным капиталом, чтобы эксплуатировать все Средиземное море и обеспечить себе господство на нем, установив рейсы между военными портами Африки, Испании, Италии, Греции, Египта, Азии, вплоть до самых отдаленных берегов Черного моря. Такой проект мог зародиться только в уме организатора с большим чутьем и глубокими патриотическими чувствами. Осуществить его — значило завоевать Восток и передать его Франции, не говоря уже о том, что в результате должны были окрепнуть связи с Сирией, где открывалось широкое ноле деятельности.
— Синдикаты, — прошептал Саккар, — им, конечно, принадлежит будущее… Это такая мощная форма объединения! Три или четыре мелких предприятия, которые прозябают каждое в отдельности, приобретают, объединившись, могучую жизнеспособность и начинают процветать… Да, будущее принадлежит крупным капиталам, централизованным усилиям масс. Вся промышленность, вся торговля в конце концов превратятся в один огромный универсальный магазин, где можно будет получить все.
Теперь он остановился перед акварелью, изображавшей дикий пейзаж, бесплодное ущелье, заваленное обломками гигантских, поросших кустарником скал.
— Ого, — сказал он, — вот где край света. Вряд ли здесь толкаются прохожие, в этом закоулке.
— Это одно из ущелий Кармила, — ответил Гамлен. — Сестра сделала этот набросок, пока я поблизости занимался изысканиями.
И он просто добавил:
— Взгляните-ка! Между меловым известняком и порфиром, лежащим под ним, по всему склону горы проходит богатая жила сернистого серебра. Да! Целые серебряные рудники, эксплуатация которых, по моим расчетам, могла бы обеспечить колоссальные прибыли.
— Серебряные рудники! — с живостью повторил Саккар.
Каролина, глаза которой все еще были устремлены вдаль, услышала эти слова, и они как будто вызвали перед ее глазами какое-то видение.
— Кармил! Ах, какая пустыня! — сказала она. — Какие долгие дни одиночества! Там все поросло миртом и дроком, которые так хорошо пахнут, теплый воздух напоен их ароматом… Там есть орлы, они всегда парят в вышине… Но все это серебро спит под землей, а рядом столько нищеты! Хотелось бы, чтобы там толпился счастливый народ, чтобы выросли заводы, возникли города, чтобы там жили люди, возрожденные трудом.
— Было бы совсем нетрудно провести дорогу от Кармила до Сен-Жан-д’Акра, — продолжал Гамлен. — Там, наверно, нашли бы и железо, потому что его очень много в местных горах… Я разработал и новый способ добычи, который принес бы значительную экономию. Все готово, дело только в том, чтобы найти капитал.