До того времени мы даже не задавались вопросом, есть ли у Мопассана талант. Мы знали кое-какие его стихи, написанные специально для мужчин, — но ведь преуспеть в этом жанре не так уж трудно. Поэтому мы были поражены, когда он напечатал маленькую поэму «На берегу», где были черты первоклассного писателя, редкая простота и уверенность письма, обличавшие зрелого мастера. С этих пор он стал для нас что-то значить; среди писателей молодых, выросших у нас на глазах, он оказался одним из самых даровитых; он был больше всех других наделен смелостью и силой, нужными, чтобы продолжать дело литературы своего времени, приняв его из рук старшего поколения.
Другим удивившим нас произведением, другим откровением для нас стала «Пышка», новелла, которую Мопассан поместил в сборнике «Меданские вечера». Когда я последний раз говорил с Флобером в Круассе, он сказал: «Мопассан только что написал новеллу, и очень хорошую, вам понравится». Когда я получил наш сборник уже в напечатанном виде и прочел ее, я пришел в восхищение; разумеется, то была лучшая вещь из всех шести; в ней есть уверенность, своя манера, психологический анализ, тонкий и проницательный, делающие этот рассказ маленьким шедевром. Словом, «Пышки» оказалось достаточно, чтобы в глазах просвещенных читателей Мопассан выдвинулся в первые ряды и стал одним из многообещающих молодых литераторов.
Вот каков его характер: нормандская кряжистость, полнокровие, писательский аристократизм в стиле. Разумеется, он многим обязан Флоберу, приемным сыном которого он был в последние годы. Но у него есть присущая ему одному манера, присущие ему одному черты, сквозившие уже в его первых стихах; сейчас они утверждаются в прозе, — это мужественность, смакование чувственной страсти, которой полыхают его лучшие страницы. И в этом нет никакой нервической извращенности, одно только желание, сильное и здоровое, это — свободная, земная любовь, жизнь, широко раскинувшаяся на солнце. Это придает всему, что он пишет, особый, очень яркий отпечаток крепкого здоровья и хорошего настроения, к которому порою примешивается желание немного прихвастнуть.
Недавно вышел сборник новелл Мопассана «Дом Телье».
Я не стану распространяться о первой новелле, по которой он назван. Речь идет о владелице известного заведения, приведшей пять своих девиц в деревенскую церковь соседнего департамента, где племянница ее должна принять первое причастие; с этой минуты внимание автора сосредоточивается на вырвавшихся на свободу девицах, на их молодости, оживающей на лоне природы, на чувстве благоговейного умиления, которое овладевает ими в маленькой церквушке с такой силой, что рыдания их обращают на себя внимание присутствующих. Это — исключительный по своей тонкости психологический анализ, и вся рассказанная Мопассаном история, которая заканчивается возвращением этих женщин, счастливых, помолодевших, овеянных свежим воздухом, останется документом, представляющим большой интерес для физиолога и психолога.
Вы спросите меня: «Зачем понадобилось выбирать подобные сюжеты? Неужели нельзя было написать о женщинах честных?» Конечно, можно было. Но мне кажется, что Мопассан избрал этот сюжет потому, что ощутил какую-то очень человечную ноту, потрясающую самые основы бытия. Несчастные женщины, рыдающие на коленях в этой церкви, прельстили его воображение как великолепный пример того, как воспитание, полученное в юные годы, берет верх над самыми дурными привычками; к этому присоединяется еще особая впечатлительность женщины, потребность в чудесном, вера, которая продолжает теплиться даже в самой отвратительной повседневности. У писателя и в мыслях не было смеяться над религией, напротив, он, пожалуй, скорее изобразил ее могущество. Это целый эксперимент — философский и социальный, — проделанный смело и вместе с тем с большим тактом.
Среди остальных новелл, входящих в состав этого сборника, мне больше всего нравятся «История служанки с фермы» и «В семье». Я не могу здесь подробно на них останавливаться. В первой — служанка, после того как у нее родился ребенок от батрака, выходит замуж за своего хозяина, от которого хочет скрыть ребенка. Но тот потом усыновляет малыша и души в нем не чает. Во второй — мещанская семья жадно набрасывается на наследство старухи матери, засыпающей летаргическим сном; пробуждение ее для всех — как удар грома. Что мне нравится в этих рассказах, так это их чудесная простота. Особенно выделяется великолепное начало «Истории служанки с фермы», написанное широкой кистью и очень просто. Я советую романистам, которые привыкли смотреть на наших крестьян глазами Гомера, Шекспира и Гюго, прочесть эти несколько страниц, чтобы почувствовать атмосферу нашей деревни.