Шли на службу люди.
Луч зарю расплавил.
И мысль насчет орудий
командир прибавил.
А телефон в конторе
снова тараторит.
Скачут буквы диска,
и телефонистка
в доску, будто в соты,
тычет провод сотый.
Срочно!
В адрес главка.
Скоростная плавка.
Сто четыре тонны!
Опроверг законы,
опрокинул нормы!..
И мчатся электроны
в провод телефонный:
— Сто четыре тонны!..
— Сто четыре тонны!..
Рождается сталь
В цехе номер два
печь «девятка» пышет!
Жар. Жива едва,
стонет. Тяжко дышит.
Дрожь ее трясет.
Выкипает шлаком.
Тысяча шестьсот
градусов! И с гаком.
Из-под крышек свет.
Ливни звезд. Стожары.
Посторонних нет,
только сталевары.
Крышки трех оконц
вот-вот загорятся.
С трех затмений солнц
Льют протуберанцы!
Полыхает, жжет…
Сотворенье мира!
А бригада ждет
знаков бригадира.
Он очки протер.
Стал в средине цеха.
Подошел парторг,
пожелал успеха.
Старики пришли —
Пузырев, Булатин.
В этакой тиши
в первый раз бывать им!
Он — свои часы
положил на руку.
Стрелка в них частит
бегуном по кругу.
Даст или не даст
новый съем рекордный?
Крепко ль держит власть
над стихией гордой?
А Макар Мазай
печке по секрету
говорит:
— Не сдай.
Выдай плавку эту.
Печь:
— Мне горячо.
Невозможно. Сдам я. —
Он:
— Терпи еще.
Не такое ж пламя.
Пробу дай. —
А печь:
— Жарко. Жидкий кремний
начинает жечь… —
Он:
— Терпи. Не время.
Печь:
— Открой теплу
выход. Душно всюду…
Видишь, как киплю… —
Он:
— Кипи. —
Печь:
— Буду,
Только сбавь тепло. —
Он:
— Еще поваришь. —
Печь:
— Течет стекло. —
Он:
— Терпи, товарищ.
Вдумайся — стране
сталь нужна! —
Печь:
— Знаю,
но есть границы мне!.. —
Он:
— Их нет Мазаю.
Печь:
— Возьми тогда
справочник по нормам. —
Он:
— А я видал
«молнию» наркома.
Сказано:
дерзай,
добивай рутину! —
А печь:
— Остынь, Мазай… —
Он:
— А не остыну!
Печь:
— Профессора
пишут о запретах… —
Он:
— Уже стара
и наука эта.
Если новый мир
строить нам досталось,
и науку мы
«разогреем» малость!
Печь:
— Подтаял свод
жижей стеклянистой.
Чувствую — вот-вот
рухну! —
Он:
— Ты выстой.
Печь:
— Сливай. —
Он:
— Плавь
полчаса. —
Печь:
— Много. —
Он:
— Терпи. —
Печь:
— Сбавь,
завалюсь, тревога!
Он:
— Поджога нет.
Это от испуга.
Сколько уже лет
знаем мы друг друга.
Печь:
— Спеши! Видал
радугу окалин?
Торопись!
Металл
чист уже, нормален.
Только б подстеречь
миг, когда родится… —
Улыбнулась, печь,
всем печам царица!
В глубине — заря.
Луч из сизой тучи.
И крикнули:
— Пора! —
четверо подручных.