Стелла, в белом вечернем платье с большим декольте полулежала в кресле, держа в руке бокал с коктейлем. Поодаль, ожидая распоряжений, сидел юный слуга-китаец. Гарри Энрайта не было видно.
— Наконец-то, — томно произнесла Стелла. — Что будете пить?
— Виски с содовой.
— Гарри скоро будет. Сядьте так, чтобы я вас могла видеть.
Я опустился в большое кресло напротив.
Через распахнутые стеклянные двери была видна большая гостиная в китайском стиле, с лакированными ларцами, красными шелковыми обоями и черным столом, инкрустированным перламутром.
— Неплохо здесь у вас, — заметил я.
— Да, нам повезло, что мы сняли эту виллу. Мы живем здесь уже несколько недель… а до этого жили в Коолуме, но здесь значительно лучше.
— А кто жил здесь до вас?
— Думаю, никто. Хозяин только сейчас решил сдавать виллу. Он живет в Макао.
В этот момент вошел Гарри Энрайт. Мы пожали друг другу руки и опустились в кресла. Слуга-китаец принес нам хайбол. После первых общих фраз Энрайт спросил:
— Вы приехали по делам?
— Я в отпуске, — сказал я. — Не устоял перед искушением приехать сюда.
— Вполне понимаю вас, — Энрайт дружески изучал меня. — Я сам без ума от Гонконга. Стелла сказала мне, что вы приехали из Пасадена-сити и были знакомы с Германом Джефферсоном.
— Да, но лучше знаю отца. Старик беспокоился о нем и, узнав, что я еду сюда, попросил навести справки.
Энрайт заинтересовался.
— Какого рода справки?
— Ну, Герман жил здесь в течение пяти лет. Домой он писал редко. Отец не имел представления о том, чем здесь занимался Герман. Его просто потрясло известие о женитьбе сына на азиатке.
Энрайт кивнул и посмотрел на Стеллу.
— Еще бы!
— По-моему, отец раскаивается, что не помогал ему при жизни. Вам известно, каким способом Герман зарабатывал себе на жизнь?
— Вряд ли он чем-нибудь путным занимался, — медленно сказал Герман. — Он вел себя как-то таинственно. Лично мне он нравился, а… — тут он взглянул на Стеллу и улыбнулся, — она терпеть его не могла.
Стелла недовольно нахмурилась.
— Не преувеличивай. Мне он был просто безразличен. Я терпеть не могу мужчин, считающих, что каждая женщина обязательно должна в него влюбиться.
Энрайт расхохотался.
— Ладно, будем считать, что ты была равнодушна к нему, — язвительно заметил он. — Как в истории с незрелым виноградом. А мне он нравился.
— Значит, ты аморален, — заявила сестра. — Тебе нравятся люди, которые тебя забавляют.
Слуга-китаец объявил, что ужин подан.
Мы прошли в столовую. Восторгаясь изысканной китайской кухней, я не забывал наблюдать за хозяевами. Энрайт веселился вовсю, а Стелла казалась задумчивой и только время от времени принимала участие в разговоре. Когда ужин кончился, она неожиданно спросила:
— Мистер Райан, кто вам сказал, что Герман снимал эту виллу?
— Герман снимал эту великолепную виллу? — переспросил Гарри. — Какая чушь! — Он насмешливо посмотрел на меня.
— Одна знакомая китаянка. Мы жили по соседству в гостинице «Небесная империя».
— Интересно, зачем ей понадобилось так врать? — нахмурилась Стелла.
— А кто ее знает?.. Вдруг я почувствовал, что за мной следят, и осторожно поднял глаза к зеркалу. Оно стояло как раз напротив меня. В нем смутно отражались очертания приземистой фигуры. Китаец в европейском костюме стоял в холле. Он внимательно разглядывал меня. Наши взгляды встретились, и он моментально исчез. У меня сжалось сердце. Что-то зловещее было в его взгляде. Я сделал вид, что ничего не заметил.
— Китайцы всегда говорят то, что вы, по их мнению, хотите услышать, — сказал Энрайт, наблюдая за моим поведением. — А уж китаянки — самые отъявленные лгуньи на свете.
— Неужели? — удивился я. Потом снова посмотрел в зеркало и с трудом перевел взгляд на Гарри. — Ну, что ж… все может быть.
— Пойдемте на террасу, — предложила Стелла, вставая. — Хотите бренди?
От бренди я отказался, и мы вышли на террасу. Взошла луна, и море отражало блестящую дорожку на воде.
— Мне нужно позвонить, — сказал Энрайт. — Я надеюсь, вы извините меня. А потом, как я обещал, мы поедем кататься на лодке. Вы не против?
Я вопросительно посмотрел на Стеллу.
— О, я не против, — покорно сказала она. — Гарри не думает ни о чем, кроме своей лодки.
Стелла взяла меня под руку и подвела к балюстраде.
Мы стояли, молча любуясь морем.
— Во всяком случае, китаянке повезло, — сказала Стелла с ноткой зависти в голосе. — Думаю, отец Германа обеспечит ее. Я слышала, он очень богат.