Общий пляж № 2
По министрам, по актерам
желтой пяткою своей
солнце жарит
полотером
по паркету из людей!
Пляж, пляж —
хоть стоймя, но все же ляжь.
Ноги, прелести творенья,
этажами — как поленья.
Уплотненность, как в аду.
Мир в трехтысячном году.
Карты, руки, клочья кожи,
как же я тебя найду?
В середине зонт, похожий
на подводную звезду, —
8 спин, ног 8 пар.
Упоительный поп-арт!
Пляж, пляж,
где работают лежа,
а филонят стоя,
где маскируются, раздеваясь,
где за 10 коп. ты можешь увидеть будущее —
«От горизонта одного — к горизонту многих...»
«Извиняюсь, вы не видели мою ногу?
Размер 37... Обменяли...»
«Как же, вот сейчас видала —
в облачках она витала.
Пара крылышков на ей,
как подвязочки!
Только уточняю: номер 381/2...»
Горизонты растворялись
между небом и водой,
облаками, островами,
между камнем и рукой.
На матрасе — пять подружек,
лицами одна к одной,
как пять пальцев в босоножке
перетянуты тесьмой.
Пляж и полдень — продолженье
той божественной ступни.
Пошевеливает Время
величавою ногой.
Я люблю уйти в сиянье,
где границы никакой.
Море — полусостоянье
между небом и землей,
между водами и сушей,
между многими и мной;
между вымыслом и сущим,
между телом и душой.
Как в насыщенном растворе,
что-то вот произойдет:
суша, растворяясь в море,
переходит в небосвод.
И уже из небосвода
что-то возвращалось к нам
вроде Бога и природы
и хожденья по водам.
Понятно, Бог был невидим.
Только треугольная чайка
замерла в центре неба,
белая и тяжело дышащая, —
как белые плавки Бога...
1968
* * *
Наш берег песчаный и плоский,
заканчивающийся сырой
печальной и темной полоской,
как будто платочек с каймой.
Направо холодное море,
налево песочечный быт.
Меж ними, намокши от горя,
темнея, дорожка бежит.
Мы больше сюда не приедем.
Давай по дорожке пройдем.
За нами — к добру по приметам —
следы отольют серебром.
1971
Горный монастырь
Вода и камень.
Вода и хлеб.
Спят вверх ногами
Борис и Глеб.
Такая мятная
вода с утра —
вкус Богоматери
и серебра!
Плюс вкус свободы
без лишних глаз.
Как слово Бога —
природы глас.
Стена и воля.
Вода и плоть.
А вместо соли —
подснежников щепоть!
1970
Кабанья охота
Он прет
на тебя, великолепен.
Собак
по пути позарезав.
Лупи!
Ну, а ежели не влепишь —
нелепо перезаряжать!
Он черен. И он тебя заметил.
Он жмет по прямой, как глиссера.
Уже между вами десять метров.
Но кровь твоя четко-весела.
* * *
Очнусь — стол как операционный.
Кабанья застольная компанийка
на 8 персон. И порционный,
одетый в хрен и черемшу,
как паинька,