Входит мавр.
Мавр. Там какой-то человек непременно хочет видеть ваше величество. Он хоть и подъехал к часовым на кабриолете, но утверждает, что перебежал к нам из подданства принцессы Бландины.
Килиан. Видишь, советник, как устремляется народ к будущему отцу отчизны? Может, это даже бургомистр Омбромброзии с ключами от города. Немедленно ввести!
Мавр уходит.
Килиан. Скипетр мне! (Отдает свою трубку мавру, что держит скипетр, сам берет скипетр и принимает величественную позу перед входом в шатер.)
В сопровождении двух мавров входит Родерих.
Килиан. Ну? Чего тебе надо? Кто ты такой? Ключи от города при тебе?
Родерих. О ваше величество! Великий король! Слишком тяжелы были бы те ключи, слишком оттопырили бы они сзади полы моего камзола, где обычно лишь кокетливо болтался на шнурке золотой ключик от потаенной каморки моей принцессы, ибо, с вашего позволения, я был тайным камергером Бландины…
Килиан. Советник? По-моему, этот чудак рехнулся, он хвастает весьма постыдной службой — не иначе, врет. Неужто при омбромброзском дворе столь вздорные, столь извращенные нравы, чтобы золотым ключом отпирать и запирать отхожее место?
Балтазар. Ах, ваше величество, полноте городить чепуху. Расспросите лучше человека как следует, кто он такой и откуда…
Килиан (грубо). Ну, кто ты такой?
Родерих. О великий король! Я зовусь Родерихом и предлагаю вам, сиятельнейший повелитель, свои услуги, дабы воспеть ваши славные победы, поскольку, помимо вышеназванной должности, я был также придворным поэтом принцессы Бландины и готов хоть сей миг приступить к оной службе у вас, ваше несравненное королевское величество.
Килиан. Поэт? Придворный поэт? Что он этим хочет сказать? Что это вообще такое?
Родерих.
Килиан (в неимоверном гневе его перебивая). Как? Ах ты, бесстыжий наглец! Это я-то не Килиан? Это я-то не грозный повелитель? Виденье! Какая-то картина? Мазня? Ложь и мошенство! Ну, я тебе сейчас покажу! (Изо всех сил лупит придворного поэта скипетром, тот пускается наутек с криками: «Помогите! Пощады! Беру все свои слова обратно! Я вовсе не поэт! Не пиит!» и т. д. Килиан преследует его до края сцены, потом, отдуваясь, возвращается.) Теперь — попомнит — как — называть — меня — виденьем! Советник! Ну-ка, оботри мне пот со лба!
Советник пытается это сделать, но вынужден встать на цыпочки, дабы дотянуться до лба Килиана, спотыкается и сталкивает корону с головы короля.
Килиан. Какой же ты, советник, все-таки увалень! Сущую малость для блага государства попросишь сделать — и то оплошает!
Балтазар. В таком случае, ваше величество, можете сами потрудиться на благо государства и утереть себе пот! (Кидает Килиану платок, который только что у него взял.)
Килиан. Ну, хорошо, и так годится. (Вытирает себе лоб, мавры снова водружают корону ему на голову.) А теперь я хочу отдохнуть от царских дел и по возможности отвлечься от завтрашнего торжественного въезда в Омбромброзию. Подать мне в шатер полдюжины доброго пива и полфунта хорошо нарезанного табаку! А ты, советник, давай-ка на боковую и смотри, завтра утром будь посообразительней! Спокойной ночи, вы, головорезы! (Попыхивая трубкой, уходит в шатер, полог которого запахивается за ним.)
Балтазар. Не будь наш Килиан таким честным малым, не будь у него, как у всех грубиянов, такое золотое сердце, черта с два я бы ему служил. (Уходит вместе с остальными маврами.)