Роман «На Востоке», законченный П. Павленко в апреле 1936 года, является произведением, открывающим новый этап в творчестве писателя. В этом романе он выступает как художник, принадлежащий к подлинно горьковской школе: в новом произведении победно звучит мотив веры в человека из народа, творца новых форм жизни.
Тема социалистического созидания переплетается в романе «На Востоке» с темой обороны страны от международной реакции. Писатель работал над книгой в напряженный период истории нашего государства. П. Павленко говорил в статье, посвященной роману: «Я писал его торопясь, не зная, война ли обгонит мою работу, или я обгоню войну и успею показать, хоть мельком, наш Восток еще до того, как он сам себя покажет и, конечно, с большей силой, чем я».
В период с конца 1929 по 1933 год в капиталистическом мире разразился небывалый по разрушительной силе экономический кризис, который охватил все промышленные страны и переплелся с кризисом сельскохозяйственным, втянув в свою орбиту основные аграрные страны мира. К 1934 году, как указывал товарищ Сталин: «Кризис бушевал не только в сфере производства и торговли. Он перенёсся также в сферу кредита и денежного обращения, перевернув вверх дном установившиеся между странами кредитные и валютные отношения»[2]. Все это повело к катастрофическому обнищанию народных масс, к обострению всех противоречий, существующих внутри капиталистической системы.
Именно в эти годы буржуазия, стремясь подавить революционное движение, подымавшееся снизу, из народных недр, перешла от парламентаризма и псевдодемократических методов управления к открытой реакции, к фашизму, к террору. В 1933 году в Германии власть захватил Гитлер и его террористическая клика. В самом центре Европы образовался очаг войны, так как немецкий фашизм начал свою внешнюю политику — выходом из Лиги Наций и открытой подготовкой к войне за насильственный пересмотр границ европейских государств в пользу Германии.
На Дальнем Востоке Япония, ища выхода из кризиса, одной из первых развязывает войну за передел колоний и сфер влияния, тесня из Китая своих конкурентов — Англию, Францию и США. Японский империализм, подготовляя удобные позиции для захвата Северного Китая и нападения на СССР, воровски оккупирует Маньчжурию.
В 1930 году товарищ Сталин указывал: «…каждый раз, когда капиталистические противоречия начинают обостряться, буржуазия обращает свои взоры в сторону СССР: нельзя ли разрешить то или иное противоречие капитализма, или все противоречия, вместе взятые, за счёт СССР, этой Страны Советов, цитадели революции, революционизирующей одним своим существованием рабочий класс и колонии, мешающей наладить новую войну, мешающей переделить мир по-новому, мешающей хозяйничать на своём обширном внутреннем рынке, так необходимом капиталистам, особенно теперь, в связи с экономическим кризисом»[3].
В отчетном докладе XVII съезду партии о работе ЦК ВКП (б) 26 января 1934 года товарищ Сталин особо отмечал обострение обстановки на Дальнем Востоке.
Япония отказалась подписать пакт о ненападении, в переговорах о КВЖД произошел перерыв. Японская военщина в этот период уже открыто проповедовала в печати необходимость войны с СССР и захвата Приморья.
Товарищ Сталин заявил на XVII съезде партии: «Мы стоим за мир и отстаиваем дело мира. Но мы не боимся угроз и готовы ответить ударом на удар поджигателей войны»[4].
В свете этих исторических фактов и следует рассматривать роман «На Востоке».
Действие романа охватывает начало тридцатых годов. События первой части относятся к 1932, второй — к 1933, третьей — к 1931 году и четвертой — к тогда еще неизвестному году начала новой мировой войны.
Павленко показывает, что по ту сторону дальневосточной границы идет лихорадочная подготовка к захвату Приморья, Забайкалья и Сибири. Но на рубежи социалистической страны выходит хорошо вооруженный, спокойный, сильный советский народ, готовый дать отпор любым агрессорам. Писатель рисует широкую картину социалистического переустройства Дальнего Востока. В тайге возникают новые города, заводы, создаются и крепнут колхозы. «Никогда, — говорит писатель, — Север не знал такой упоенности делом и не видывал темпов, которые задал пятилетний план. Как тесто на дрожжах, поднималась жизнь, и тесно ей становилось в старых рамках. Они трещали, ломались. Новое пробивалось без спроса, без предупреждений».