b
«Любовь» (έρως), поскольку она словно вливается извне (а не есть внутренний поток для того, кто ею пылает), причем вливается через очи, в древности, верно, называлась «льюбовь» (εσρος), ведь мы тогда пользовались о-микроном вместо о-меги. Теперь же она называется «любовь» – после подстановки о-меги вместо о-микрон. Однако что еще ты предлагаешь рассмотреть?
Гермоген. «Представление» (δόξα) и тому подобное. Что ты об этом думаешь?
Сократ. Итак, представление названо так либо от преследования (διωξις), которое совершает душа, чтобы узнать, каким образом существуют вещи, либо от падения стрелы (τόξον). Похоже, что скорее от последнего.
c
Дело в том, что с этим согласуется и слово «мнение» (οΐησις), ведь это – несение (οίσις) души по направлению к вещи, любой из всего сущего. Также и «воля» (βουλή) некоторым образом означает полет стрелы (βολή), а «соизволение» (τό βούλεσθαι) означает устремление и совет (βουλεύεσθαι). Все это, связанное с представлением, очевидно, являет образ стрельбы, так же как и «безволие» (αβουλία), которое, напротив, представляется несчастьем, как если бы кто-то не посылал стрел и не достигал своей цели – того, что он хотел, о чем совещался и к чему стремился.
d
Гермоген. Мне кажется, Сократ, это ты уже глубже захватываешь.
Сократ. Но ведь виден уже конец. Я хочу напоследок рассмотреть еще «необходимость», так как она следующая в этом ряду, и «добровольное действие», или «охоту». Так вот, «охота» (τό έκούσιον) есть то, что отходит в сторону и уступает идущему. Но я полагаю, имя это выражает уступку тому, что идет и совершается согласно желанию. А вот «необходимое» (άναγκαΐον), противодействуя, направлено, таким образом, против желания и относится, вероятно, к заблуждению и невежеству.
e
Это слово выражает движение через непроходимое ущелье (άγκος), труднодоступное, бугристое и заросшее, задерживающее движение. Отсюда, верно, и название этого движения – «необходимое», намекающее на то, что ущелье это нельзя обойти.
Но пока есть во мне силы, используем их. Однако и ты не отпускай поводья, спрашивай дальше.
421
Гермоген. Я спрошу у тебя о самом великом и прекрасном – об «истине», о «лжи» и «сущем», а также о том самом, о чем у нас идет сейчас речь, – об «имени» Откуда эти имена?
Сократ. Так вот, называешь ли ты что-нибудь словом «поймать» (μαίεσθαι)?
Гермоген. Называю. Это значит «искать».
Сократ. Видно, это слово не что иное, как сокращенное выражение, в которое входит слово «имя», означающее то сущее, коего достигает наш поиск. Скорее ты смог бы это понять из выражения «называемое поименно» (τό όνομαστόν): здесь ясно сказано, что сущее – это то, что уже поймано.
b
А что касается «истины» (αλήθεια), похоже, что и это имя составлено из других слов. Очевидно, им назван божественный порыв сущего (θεία τοΰ δντος φορά) – так, как если бы это было божественным наитием (θεία άλη). А вот «ложь» – это имя противоположно порыву. Ведь все, что порицается, обращается вспять и этой задержкой как бы принуждается к покою. Поэтому имя «ложь» (ψεΰδος) выражает лежание спящих (καθεύδοντες), а звук «пси» придан этому слову, чтобы скрыть значение имени. «Сущее» же (τό δν) и «сущность» (ουσία) согласуются с именем «истина»,
c
так как здесь отнята йота, ибо «существующее» означает «шествующее» (ιόν), а «не существующее» «не-сущее», как выражаются некоторые, означает в свою очередь «не-шествующее» (ούκ ιόν).
Гермоген. Мне кажется, Сократ, ты это здорово разобрал. Ну а если кто-нибудь спросил бы тебя: а «шествующее», «текущее», «обязывающее» – какая правильность у этих имен?
Сократ. Что бы мы ему ответили, говоришь ты? Так?
Гермоген. Вот именно.
Сократ. Так ведь одно мы уже изобрели, позволяющее нам казаться людьми, рассуждающими дельно.
Гермоген. Что же это такое?
d
Сократ. А вот: считать чем-то варварским то, чего мы не знаем. Какие-то имена, может быть, и правда таковы; но может быть, что причина недоступности смысла первых имен – в их глубочайшей древности: ведь после всевозможных извращений имен не удивительно, что наш древний язык ничем не отличается от нынешнего варварского.
Гермоген. Твои слова не лишены смысла.
Сократ. Да ведь я говорю очевидные вещи. Впрочем, мне кажется, дело не терпит отлагательств, и нам нужно обратиться к его рассмотрению. Вдумаемся же: если кто-то непрестанно будет спрашивать, из каких выражений получилось то или иное имя,