Преподобный Ефрем Сирин
Глава 2
Служение свт. Тихона в сане епископа
Приезд свт. Тихона в Новгород и встреча его. — Назначение на воронежскую епархию. — Приезд в Воронеж, запущенность епархии. — Просьба об увольнении. — Попечение святителя о благоустроении духовенства и духовных училищ. — Заботы о монашестве. — Прекращение нехристианских празднеств.
После рукоположения во епископа, святитель Тихон немедленно отправился из Петербурга в Новгород, на свою паству, куда послан был из Синода указ, чтобы новгородское духовенство встретило своего архипастыря с подобающей честью, «что и было выполнено при колокольном звоне». При этой встрече было великое стечение городских жителей, желавших видеть своего архиерея, который не так давно на их глазах был учеником и учителем тамошней семинарии. Эта торжественная встреча, совершаемая знакомым ему духовенством, это большое стечение народа, устремлявшего на него свои взоры, этот колокольный звон и вообще все это торжествующее движение родного города, — произвели сильное и глубокое впечатление на душу Тихона, помышлявшего прежде только об уединении и смиренной доле пустынника — и потому эта встреча сохранилась в его памяти и служила предметом его воспоминаний на покое.
В самом деле, всего один год и восемь месяцев тому назад, когда Тихон выезжал из своего родного города простым иеромонахом, прощаясь, может быть навсегда со своей родиной, — не прошло и одного месяца, как он думал о построении особой кельи для уединенных размышлений и занятий, — и вот теперь опять возвращается в свой родной город и сверх всякого чаяния, архипастырем и среди такого торжества. Без сомнения, он чувствовал резкую противоположность настоящего своего положения с прошедшей жизнью, и потому вполне понимал и разделял чувства своей старшей сестры, которая, стоя в толпе жителей и смотря на своего брата — епископа, при воспоминании о днях тяжелой бедности, — плакала от радости и умиления, — да и после не могла без слез войти к нему в его архиерейские комнаты. «Случилось, — говорил Святитель своему келейнику, — что между народом находилась, смотря на церемонию, и сестра моя родная, которая прежде вдовствовала в крайней бедности... На другой день, из Хутыня, послал я за ней колясочку, — а она, приехавши, и не смеет войти ко мне в келью. Я, отворя двери, сказал ей: пожалуй сестрица, — и она, залившись слезами, вошла ко мне; а я спросил: о чем же ты плачешь, сестрица? Я плачу, сказала она мне, от великой радости, братец; вы помните в какой мы бедности при матушке воспитывались, что было, временем, и дневной пищи лишались, — а теперь я вижу вас в таком великом сане! Я ее просил почаще навещать меня, говоря ей: сестрица! теперь есть вам на чем приехать ко мне; у меня есть услуга, лошади и коляска для вас. А она сказала: благодарствую, братец; но иногда (пожалуй) я и наскучу вам своим частым приездом. Нет, родная, сказал я ей: я никогда не соскучу твоим посещением и сердечно тебя люблю и почитаю» (поскольку де она была ему старшая сестра). [18] Недолго, впрочем, бедная сестра наслаждалась такой радостью и такой трогательной братской любовью через месяц она умерла, — и сам Святитель отпевал ее, проливая обильные слезы над ее гробом.
Как к своему архипастырю, к Тихону представлялись и все духовные, из которых многие были его товарищами по семинарии. С братскими чувствами и с простотой любви встретил их архипастырь. С простосердечной улыбкой он напомнил им об их училищных шалостях, — и когда они, в смущении, отвечали ему: «Проси нам, владыко святый», — и он с той же простотой сказал им: «я братцы шутя вам говорю». [19]
Не долго, однако ж, святитель Тихон трудился для блага своей паствы. Сначала он был назначен для председательствования в синодальной конторе, оставленной в Петербурге на время, пока находился Синод в Москве, по случаю коронования Императрицы Екатерины II, (в августе 1762 г.), — а потом в воронежскую епархию. На докладе 3 февраля 1763 года, в котором кандидатами на воронежскую кафедру от Синода были представлены два архимандрита: Варлаам, настоятель Донского монастыря, и Симеон, настоятель Кирилло-Белозерской обители, — Государыней собственноручно было написано: «быть епископом воронежским викарию новгородскому». [20] Вероятно, Императрица лично знала святителя новгородского, — о чем гласит и предание, существующее в Новгороде, что государыня, зная добродетельную жизнь Тихона, уважала его и, во время проезда через Новгород в Москву, принимала от него благословение.