Когда 93-й шотландский полк, усиленный батальоном выздоравливающих и турками, стал оказывать сопротивление русским, против него были брошены в атаку гусары. Но прежде чем они успели двинуться вперед, на них обрушилась тяжелая кавалерийская бригада англичан. Семьсот или восемьсот английских драгун ринулись на русских и рассеяли их в атаке, которая является одной из наиболее блестящих и успешных атак, какие только известны, принимая во внимание численное превосходство русских! Русские гусары, численность которых была вдвое больше, были рассеяны в одно мгновение. Несколько русских эскадронов, высланных против 93-го шотландского полка, были встречены спокойным шотландским залпом на расстоянии пятидесяти шагов и покатились прочь кто как мог.
Если турки бежали, то англичане пока что покрыли себя славой. Смелость шотландцев, которые встретили кавалерию даже не перестроившись в каре, стремительная атака тяжелой кавалерии — этими делами действительно можно было гордиться, тем более, что они совершены до подхода подкреплений. Но вот подошли 1-я (герцога Кембриджского) и 4-я (Кат-карта) дивизии, а также французская дивизия Боске и бригада африканских стрелков (кавалерийская). Войска выстроились в боевой порядок, и только теперь можно было говорить о встрече двух армий. После того как дивизия Боске выстроилась на Гераклейских высотах, Липранди выставил Владимирский и Суздальский полки на крайнем правом фланге на холмах, за кавалерией.
Обе армии находились друг от друга дальше, чем на расстоянии выстрела, и поэтому огонь почти прекратился, как вдруг какое-то еще невыясненное недоразумение заставило английскую легкую кавалерию броситься в бессмысленную атаку, окончившуюся поражением. Был получен приказ о наступлении, и через несколько секунд граф Кардиган повел свою легкую бригаду вверх по долине, расположенной против его позиций и защищенной с боков холмами, на которых стояли батареи, сосредоточивавшие свой огонь на лежащей внизу местности. Вся бригада состояла из 700 сабель; подойдя на расстояние выстрела к склонам холмов, она была встречена оттуда артиллерийским и ружейным огнем. Тогда она атаковала батарею, стоявшую в верхнем конце долины, выдержала огонь с двадцати ярдов, сбила с ног артиллеристов, рассеяла русских гусар, предпринявших вторичную, правда, нерешительную, атаку, и уже поворачивала обратно, как вдруг русские уланы атаковали ее с фланга. Они только что подошли и сразу напали на утомленную британскую конницу. На этот раз, несмотря на частичные успехи, англичанам пришлось отступить и русские совершенно разбили их — правда, благодаря своему численному превосходству и оплошности англичан, бросившихся без всякой цели прямо под перекрестный огонь многочисленной артиллерии. Из 700 английских кавалеристов едва ли 200 человек вернулось, сохранив боеспособность. Впредь до прибытия свежих подкреплений можно считать, что бригада легкой кавалерии уничтожена.
Поражение англичан было бы еще гораздо тяжелее и едва ли вернулся бы хоть один человек, если бы не были предприняты два тактических маневра, поддержавших с обоих флангов атаку легкой кавалерии. Справа лорд Лукан приказал бригаде драгун произвести демонстрацию против русских батарей. Она прогарцовала несколько минут, потеряла от огня русских около десяти человек и поскакала обратно. Но с левого фланга два французских полка африканских егерей, принадлежащих к числу лучших кавалерийских полков в мире, видя, что их союзников бьют, помчались к ним на выручку. Они атаковали батарею, которая, будучи расположена высоко на холме против Владимирского пехотного полка, обстреливала английскую легкую кавалерию с фланга, в одно мгновение прорвались на линию орудий, зарубили шашками артиллерийскую прислугу и затем, выполнив свое задание, отступили, что они сделали бы и в том случае, если бы пехота Владимирского полка не двинулась тотчас же против них.
Вот вам снова британский способ ведения войны, каким он выявился в настоящую кампанию и уже не раз отмечался нами. Англичане сначала допускают ошибку, а затем не решаются на то нарушение тактических правил, которое одно только могло бы исправить последствия этой ошибки. Но французские стрелки тотчас же почувствовали, что нужно делать. На том фланге, где стояли они, русская кавалерия не атаковала, потому что они предупредили ее своим стремительным натиском; осторожные же кавалеристы из драгунской бригады Скарлетта только демонстрировали, а этого, конечно, было недостаточно, чтобы помешать русским уланам ударить по флангу гусар. Если бы они бросились в атаку, подобно французам, русские уланы очень скоро повернули бы обратно. Но в то время как легкой английской кавалерии было приказано проявлять отвагу, тяжелой кавалерии было приказано проявлять осторожность, в результате чего легкая бригада погибла.
На этом дело и кончилось. Русские разрушили два редута, наиболее близкие к расположению союзников, и крепко засели в двух остальных. Они удержали за собой завоеванную территорию, а лорд Раглан, не решаясь атаковать их, приказал укрепить вторую линию редутов и ограничился их обороной. Первая линия была сдана.
В этом деле поведение 93-го шотландского полка было выше всяких похвал. Встретить кавалерию, развернувшись в линию, как они это сделали, лишь отодвинув назад роту en potence [в вице буквы Г. Ред.] на своем правом фланге, не стрелять до решительного момента и затем открыть огонь с таким беспощадным хладнокровием, — на это способны лишь очень немногие войска, обладающие самыми высокими качествами, требуемыми от пехотинца. Австрийские и английские войска, вероятно, единственные, с которыми можно пойти на такой эксперимент; может быть, к ним следует присоединить еще некоторые русские войска, которым долголетняя служба дает нужную тренировку, хотя мы не припомним случая, когда они были бы подвергнуты такому испытанию и с честью вышли бы из него.
Превосходство английской и французской кавалерии над русской неопровержимо доказано описанным сражением. Три бригады союзников были приблизительно так же сильны численно, как три русских полка; и если бы они были посланы в атаку не последовательно, а одновременно, и были бы еще поддержаны выдвинутой вперед артиллерией и наступлением всей пехоты, Липранди и его войскам грозило бы быть сброшенными вниз по крутому спуску к Черной речке и испытать судьбу, уготованную Блюхером французам на Кацбахе.
Численность обеих армий была приблизительно следующая. У русских было 25 батальонов, большинство которых участвовало в сражении на Альме и которые насчитывали самое большее 14000 человек. Кавалерия в составе 24 эскадронов, прошедших по большей части весь путь от Москвы и Калуги, насчитывала наверное не больше 2400 человек. Кроме того, у русских было около 1000 казаков и 70 артиллерийских орудий.
Пехота союзников состояла из основного ядра 1-й и 4-й британских дивизий и французской дивизии Боске; кроме того в нее входило некоторое количество турок, которое можно подсчитать только приблизительно на основании данных о высадившихся турецких батальонах. С самого начала в крымской экспедиции участвовало десять турецких батальонов и, согласно донесению лорда Раглана от 18 октября, было высажено еще шесть батальонов в Балаклаве. Так как эти силы не вошли в состав осаждающей армии и не были уведены далеко от Балаклавы, то все они должны были принять участие в вышеописанном сражении, хотя после их ухода из редутов они больше не упоминаются в донесениях и не считаются достойными упоминания. В общем мы едва ли сильно ошибемся, если примем численность англичан в 6500, французов — в 3500, а турок— по меньшей мере в 6000 человек. Сюда надо еще прибавить около 1000 английских солдат морской пехоты и матросов в редутах над Балаклавой. Всего пехоты было, таким образом, 17000 или, если не считать турок, 11000 человек. Что касается кавалерии, то две английские бригады составляли около 1400 человек (в английских сводках приводится только число рядовых), африканские егеря — не меньше 800, всего — 2000 человек. Количество артиллерии — неизвестно, но, во всяком случае, она уступала русской численно, хотя далеко превосходила ее по качеству.