Если такое переполнение мирового рынка товарами произошло, несмотря на непредвиденное появление двух новых золотых рынков — Австралии и Калифорнии, несмотря на электрический телеграф, превративший всю Европу в одну огромную фондовую биржу, несмотря на железные дороги и пароходы, благодаря которым невероятно расширились пути сообщения, а следовательно и обмен, то позволительно спросить: долго ли пришлось бы ждать наступления кризиса, если бы фабрикантам позволили вместо 11-часового рабочего дня ввести 18-часовой? Подсчет слишком прост, чтобы над ним ломать голову. Но это не только соответственно ускорило бы наступление кризиса. Целое поколение рабочих на 50 % утратило бы физические силы, возможность духовного развития, жизнеспособность. И эта самая манчестерская школа, которая на такое рассуждение возможно ответит нам:
[Гёте. «К Зyлейке». Ред.]
оглашает Англию сентиментальными жалобами по поводу тех человеческих жертв, которых требует война с Россией, как и всякая война! Через несколько дней мы услышим в Лидсе, как г-н Кобден будет протестовать против взаимного истребления христиан. Через несколько недель мы услышим его протест в парламенте против тех «ограничений», которые не дают слишком быстро сжигать жизнь детей на фабриках. Уж не считает ли он, что из всех героических подвигов единственным оправданным является лишь подвиг Ирода?
Мы согласны с манчестерской школой в том, что законодательные ограничения рабочего времени отнюдь не свидетельствуют о высоком уровне развития общества. Но корень зла мы усматриваем не в законах, а в тех условиях, которые делают их необходимыми.
Лондон, 22 января. В связи с торгово-промышленные кризисом стоит напомнить, что канцлер казначейства Робинсон открыл парламент в 1825 г. восторженной речью по поводу неслыханного подъема торговли и промышленности. А несколько недель спустя Английскому банку грозила необходимость прекратить платежи наличными. С тех пор Робинсон, с легкой руки Коббета, получил прозвище «Процветающего Робинсона». Так как в Англии в почете исторические прецеденты, то Процветающий Робинсон не мог не иметь последователей. В тронной речи, которой открылась последняя чрезвычайная сессия парламента, страну поздравили с исключительным процветанием в области сельского хозяйства, промышленности и торговли. Между тем уже нет даже тех внешних признаков, которые в какой-то мере могли ослепить Робинсона. Министерские поздравления относятся, по-видимому, к тем традиционным формам, в которых принято в Англии оповещать о потрясениях мирового рынка. Однако еще более удивительным, чем речи министров, является в данный момент молчание прессы. Уж не полагает ли она, что ей удастся «замять» торговый кризис, подобно тому как литературные клики в Париже «душат» негодные им книги посредством заговора молчания?
Но о кризисе говорят прейскуранты, говорят списки банкротств, опубликованные в «Gazette», об этом говорят письма «деловых корреспондентов». Скоро заговорят и газеты. За последнюю неделю очень многие торговые фирмы Сити приостановили свои платежи; в числе наиболее значительных фигурирует фирма Лонерган и К°, занимающаяся торговлей с Испанией и Вест-Индией, фирма Роджерс, Лаури и К°, ведущая торговые операции с Манчестером и прилегающим фабричным районом, фирма Котерингтон и К°, ведущая торговлю с Америкой, наконец, фирма братьев Обертиус, одна из старых и солидных фирм. Долговые обязательства этих торговых домов составляют в среднем сумму в 100000—150000 фунтов стерлингов. На этой неделе ожидаются новые объявления о прекращения платежей со стороны по крайней мере семи крупных торговых домов Сити.
В одном деловом письме из Бирмингема от 20 января мы находим следующие подробности о состоянии промышленности в Южном Стаффордшире:
«За исключением предприятий железоделательной промышленности, занятых производством военных материалов по правительственным заказам, лишь очень немногие предприятия имеют заказы, да и то по крайне пониженным ценам. Одну тонну полосового железа можно купить теперь за 8 фунтов 10 шиллингов, тогда как в середине лета ее цена была 12 фунтов стерлингов; но даже по такой пониженной цене едва можно найти покупателей, вследствие чего производство приходится сокращать. В Соединенных Штатах Северной Америки мало какая из крупных отраслей хозяйства пострадала от торгового кризиса больше, чем железоделательная промышленность. Почти все большие железоделательные заводы Соединенных Штатов, на которые были затрачены огромные суммы, выбросили своих рабочих на мостовую, и нет перспективы на скорый прием их обратно. Поэтому следует считать, что потребление железа в Америке почти совершенно прекратилось, и оттуда не приходится больше ожидать новых заказов. — В прошлую субботу много рабочих было уволено с оловянных заводов» (в Бирмингеме) «и еще больше их будет уволено сегодня вечером» (20 января). «Рабочие на медеплавильных и меднолитейных заводах находятся не в лучшем положении, так как здесь большинство, крупных предприятий работает лишь неполное время. — Имеющиеся в наличии заказы на модные товары весьма незначительны, и коммивояжеры, разъезжающие в поисках заказов в этой отрасли на весну, шлют крайне неутешительные сообщения. — Состояние денежного рынка продолжает оказывать вредное влияние на все отрасли торговли. Банки взвинчивают процентную ставку, что оказывает крайне вредное влияние, и в настоящий момент процветает только одно дело — ссуда денег. К мелким ссудным конторам валом валит народ, и на учете векселей собирают богатую жатву».
Написано К. Марксом 8—22 января 1855 г.
Напечатано в «Neue Oder-Zeitung» №№ 17, 19, 33 и 41; 11, 12, 20 и 25 января 1855 г.
Печатается по тексту газеты
Перевод с немецкого
К. МАРКС
ЧЕТЫРЕ ПУНКТА
Лондон, 9 января. Телеграфное сообщение из Вены о принятии четырех пунктов[322] Россией вызвало, с одной стороны, повышение консолей на здешней бирже — был момент, когда они поднялись на 21/2% против субботней процентной ставки, а с другой — настоящую панику среди поставщиков сала, растительных масел и зерна, для которых скорое заключение мира означало бы банкротство и потерю огромных сумм. Сегодня в деловых кругах Сити возбуждение снова улеглось, и переговоры относительно четырех пунктов довольно единодушно расцениваются как второе издание переговоров по поводу Венской ноты[323]. По мнению вполне преданной министерству газеты «Morning Chronicle», было бы преждевременно говорить о действительном согласии России представить требуемые от нее гарантии. Россия лишь выразила готовность вести переговоры на данной основе, в соответствии с тем как ее понимают три державы. «Times», полагая, что можно праздновать победу западной дипломатии, заявляет по этому поводу:
«Мы категорически отвергаем предположение, будто настоящая война должна повлечь за собой так называемый пересмотр карты Европы в результате завоеваний или революций, в которых наша страна уж во всяком случае совершенно не заинтересована».
«Союзники», — говорит «Morning Post», — «сделали достаточно для того, чтобы с честью удалиться с поля боя, если их условия будут приняты».
По мнению «Daily News», Россия, возобновляя переговоры, ставит себе целью укрепить веру Пруссии в умеренность России, раздуть вражду между немецкими государствами и нарушить отношения западных держав с Австрией. Значение имеет в этих четырех пунктах, по мнению газеты, лишь дополнительная статья, согласно которой договор о Дарданеллах от 13 июля 1841 г.[324] должен быть пересмотрен «в смысле ограничения морских сил России на Черном море»; в Сити уже поговаривают о том, что правительство якобы готово отказаться от этой статьи. Наконец, «Morning Advertiser» утверждает, что свой последний шаг Россия согласовала с Австрией, чтобы дать ей возможность освободиться от обязательств по отношению к западным державам. Из вновь полученной телеграммы явствует, что переговоры не должны означать перерыв в военных действиях.
Лондон, 12 января. Слух о безусловном принятии «четырех пунктов» Россией — именно «четырех» пунктов в толковании «трех» держав — оказался теперь просто hoax [мистификацией. Ред.], пущенной «Morning Post» и «Times». Мы были тем более склонны поверить этой утке, что, как мы узнали из секретной, но ставшей известной вследствие варшавского восстания депеши Поццо-ди-Борго[325], этот мастер дипломатии устанавливает следующий принцип
322
Речь идет о требованиях, предъявленных западными державами России в ноте от 8 августа 1854 г. в качестве предварительных условий для начала мирных переговоров. Россия должна была отказаться от протектората над Молдавией, Валахией и Сербией, который заменялся общеевропейской гарантией; предоставить свободу судоходства по Дунаю; согласиться на пересмотр Лондонской конвенции 1841 г. о проливах и отказаться от покровительства христианским подданным в Турции. Царское правительство, первоначально отвергнув эти четыре пункта, вынуждено было в ноябре 1854 г. согласиться положить их в основу будущих мирных переговоров.
325
Во время польского восстания 1830–1831 гг. польским революционерам удалось захватить в Варшаве архив великого князя Константина, в котором находился ряд секретных документов царской дипломатии. Часть их была опубликована в «Portfolio» в 1835–1836 гг., часть в книге «Recueil de documents relatifs a la Russie pour la plupart secrets et inedits utiles a consulter dans la crise actuelle», вышедшей в Париже в 1854 году. Депеша Поццо-ди-Борго от 16 (4) октября 1825 г. опубликована на стр. 4—47 этой книги.