Едва я повесил трубку, вошла Вестал.
— Чэд, дорогой, меня приглашают на открытие лекционного зала Шелли в моей старой школе. Церемония назначена на послезавтра. Отец завещал деньги на постройку этого зала. Сейчас он построен. Я хочу, чтобы и ты поехал со мной.
— Ради Бога! — воскликнул я. — Ты же знаешь, что подобные мероприятия нагоняют на меня тоску. Неужели нельзя обойтись без меня?
— Но я буду отсутствовать целых три дня, Чэд, — объявила Вестал, садясь на ручку моего кресла. — Ты же не захочешь отпустить меня на столь долгий срок?
Мое сердце едва не остановилось, когда до меня дошел смысл сказанного. Три дня! Две совершенно безопасные ночи наедине с Евой!
А вдруг Вестал заберет секретаршу с собой? Это было вполне вероятно.
— И где находится эта твоя школа? — спросил я нарочито равнодушным тоном.
— В Сан-Франциско. Я могла бы обернуться быстрее, разумеется, но дело в том, что на следующий день намечен какой-то спортивный праздник и меня попросили вручить призы.
— За это время накопилась масса работы, — подхалимничал я, поглаживая ее по руке. — Конечно, если ты будешь настаивать… Но, надеюсь, ты извинишь меня, что я хочу остаться.
— Не понимаю, — сетовала Вестал искренне и не скрывая сожаления. — Я так надеялась, что ты услышишь мое выступление. Что же, тогда я возьму с собой Еву, чтобы мне было веселее.
У меня возникло острое желание ударить эту женщину, которая считалась моей женой.
Но она не смогла взять с собой секретаршу.
В последний момент Ева вдруг почувствовала себя больной, ее мучила сильная головная боль, и она выглядела совсем разбитой.
— Как это не вовремя! — возмущенно вскинулась Вестал, узнав об этом. — Могла бы подумать и обо мне. С ее стороны это просто неприлично.
— Ты можешь взять горничную, — посоветовал я, стараясь всем видом выразить свое сочувствие. — Ева ведь не виновата в том, что заболела.
— Мне уже и ехать не хочется, — раздраженно заявила Вестал. — Ну хорошо, ничего не поделаешь, придется взять с собой Марианну. Она, конечно, полная идиотка, но как-нибудь перебьюсь.
Весь день миссис Винтерс просидела над текстом выступления. Несколько раз переделав его, наконец, записала и на магнитофон. Здесь я должен отметить — и это очень важно для дальнейшего повествования, — что Вестал была буквально помешана на магнитофонах. Один стоял у нас в гостиной, другой она мне подарила, чтобы я использовал для своего обучения.
Она заставила меня несколько раз прослушать речь, вполне, надо сказать, соответствующую событию. Я не поскупился на похвалы.
Но только третий вариант речи удовлетворил Вестал. Она захватила с собой магнитофон в дорогу, чтобы еще раз прослушать себя перед выступлением.
Я поехал проводить свою миллионершу в аэропорт.
— Ты будешь хорошо вести себя, Чэд, не так ли? — вдруг спросила она, когда мы шли к самолету. — Ведь ты не напроказничаешь в мое отсутствие?
Я заставил себя улыбнуться.
— Сегодня вечером я поужинаю с Блэкстоуном. Завтра вечером — со Стенвудом. Как ты понимаешь, с этими ребятами не очень-то ударишься в разгульную жизнь.
— Я просто пошутила, дорогой. Все же я напрасно оставляю тебя с Евой.
Я почувствовал, как у меня по спине поползли мурашки.
— Не будешь же ты утверждать, что я остаюсь с ней наедине. У нас в доме десять слуг, не считая Харгиса, — самым естественным и даже веселым тоном усыплял я подозрительность жены. — Так что остаться с ней наедине я никак не могу. Ты, как никто, должна это понимать, Вестал.
— Не будь она дурнушкой, я могла бы приревновать тебя к ней, — сказала она, натянуто рассмеявшись.
Я сделал неприятное открытие, что тревога жены по поводу моей верности гораздо глубже и серьезнее, чем она показывала на словах.
— Ты несешь чушь, и мне это не нравится. — Я сделал попытку прекратить неприятный мне разговор. — Если бы уж я решил изменить тебе, то наверняка нашел бы женщину на стороне.
Вестал искоса посмотрела на меня: на ее сморщенном личике было написано недоверие.
— Но ведь ты… ты не сделаешь это, Чэд.
— Да что это с тобой? Конечно же, нет! Давай-ка лучше оставим эту тему. В ней нет ничего забавного.
Ее клешнеподобная рука обхватила мое запястье.
— Ведь ты никогда не поступишь со мной так, Чэд, не так ли? Я этого не переживу. Я… Я… Для меня это было бы такое унижение. Я хочу, чтобы мы жили долго и счастливо.
— Давай не будем продолжать эту тему, — взмолился я, делая вид, что начинаю серьезно сердиться. — Об этом ты можешь совершенно не беспокоиться. Желаю тебе хорошо провести время и благополучно возвратиться домой.