Варя отвела взгляд.
— Не для всех он добрый.
— О чем ты? — удивился Логунов, заглядывая ей в лицо.
— Разве вы не знаете? Она переезжает на другую квартиру.
— Кто? Неужели…
— Ну кто же еще! Конечно, Ольга Павловна переезжает к Таврову.
— Да что ты, Варя! — Елена Денисовна испуганно обернулась; миска, поставленная на край стола, упала, выплеснув воду, и со звоном покатилась к плите. — Как это может быть? — вскричала женщина, растерянно глядя на убегавшую миску.
— Ей дали комнату по просьбе редакции, но Тавров, конечно, уговорил ее переехать к нему. И правда, кого бы они обманули отдельной комнатой! Стоит посмотреть на них, когда они вместе… — В голосе Варвары прозвучала невольная зависть. — Сейчас я встретила повозку с чемоданами Ольги, — с досадой закончила девушка, сердясь на себя за чувство смутного удовлетворения.
— Куда же их повезли? — ошалело спросил Хижняк.
Елена Денисовна неожиданно вспылила:
— Куда? На кудыкину гору! Бедный Иван Иванович! Тяжко ему будет, когда узнает…
Варвара сразу взволновалась по-настоящему:
— Правда! Как он работать станет? Поехал на большое дело, и вдруг такой удар в спину.
— Я сейчас пойду к ней, поговорю, — сказал Хижняк.
— Не чуди ты, пожалуйста! — осадила его Елена Денисовна. — Тоже адвокат нашелся! Иван Иванович сам, наверно, неспроста уехал: ведь все последние месяцы на них обоих лица не было.
— Да, он, конечно, неспроста уехал, — угрюмо подтвердил Логунов. — Он уже подготовлен к тому, что случилось, хотя все еще не понимает, почему ему пришлось пострадать…
— Почему? — быстро спросила Варвара. — Разве вы оправдываете Ольгу Павловну?
— Очень сожалею о ее уходе; разумом готов осудить, но рука не поднимается бросить камень.
— Пойдемте, Елена Денисовна, посмотрим, что там делается! — попросила Варвара, вертя на пальце ключ от квартиры Ивана Ивановича.
Дорожка к крыльцу расчищалась мальчишками Хижняками по-прежнему, но на ступенях уже лежал острыми грядками нетронутый снежок, наметенный ветром. С сильно бьющимся сердцем Варя шагнула через порог. В комнатах не пахло жилым, хотя в спальне еще держался слабый запах духов Ольги. Все на старом месте, и всюду страшная пустота. Даже свет какой-то тусклый… Варвара посмотрела на окна. Стекла их сплошь заледенели, обросли инеем. Варвара провела рукой по холодному одеялу, по мертвой сыроватой белизне подушки.
— Бедный Иван Иванович!
И все-таки в глубине души девушка была не слишком опечалена уходом Ольги. Ей вспомнился их последний разговор в этих комнатах. Она действительно жалела ее тогда.
«Разве не наказала Ольга сама себя, порвав с замечательным Иваном Ивановичем ради совсем не интересного Таврова? Кто же виноват, раз она такая слепая?» — думала Варвара.
Елена Денисовна чем-то двигала в кухне, звякала посудой. Каждый звук особенно громко раздавался в покинутой квартире.
— Я буду здесь протапливать ежедневно, — заявила Варвара, подышала открытым ртом и, следя за паром своего дыхания, добавила: — Надо, чтобы вещи были теплые, а то как войдет сюда Иван Иванович, когда вернется? Тут так скучно и нехорошо!
Девушка быстро сбегала к поленнице, принесла охапку дров и растопила плиту. Потом она затопила вторую печь, в спальне, и снова начала ходить по комнатам, нарочно топая мягкими унтиками, чтобы нарушить тишину в доме.
Она потрогала папки с бумагами, которые лежали на письменном столе в кабинете. Целая кипа газет… Книги… На самом видном месте лежал конверт. На голубоватой его бумаге стремительными узкими и неровными буквами выведено: «И. И. Аржанову». Внизу черта, а под нею: «От Ольги Павловны».
Варя повертела запечатанный конверт в руках, даже понюхала и осторожно положила его на прежнее место. От плиты, ворчавшей и стрелявшей на кухне, уже потянуло теплом, и мохнатый иней на стеклах окна потемнел, посветлел — начал таять. Прислушиваясь к звуку капель, падавших с подоконника и разлетавшихся в брызги на полу, Варвара перебирала книги на полках, возле дивана, поглядывая на письмо, которое притягивало ее, как магнит.
«И. И. Аржанову». Варвара написала бы: дорогому Ивану Ивановичу или просто Ивану Ивановичу. Она вообще никогда не расставалась бы с ним ни дома, ни на работе. Особенно задевало и оскорбляло Варвару это «И. И.». Ей хотелось взять письмо Ольги и отнести его в печку, но она понимала невозможность подобного поступка и скрепя сердце листала первую попавшуюся книгу, рассеянно скользя взглядом по страницам. Это был Пушкин. Якутские ребятишки учили его стихи в школах, учила их и Варвара… Здесь, в маленькой домашней библиотечке, у нее тоже есть свой небольшой сборничек… Девушка снова раскрыла книгу.
Варвара посмотрела на обложку, потом на знакомый портрет Пушкина. Большеглазый кудрявый человек глядел на нее задумчиво.
— По ту сторону Урала нет тунгусов! — сказала ему Варвара. — Разве ты бывал в Сибири? — Она помнила имена ссыльных, живших в Якутской области, но среди них не значилось имени Пушкина, хотя Варвара хорошо знала, что цари тоже не жаловали его и ссылали куда-то.
Ссыльные, которые прошли по Якутии свой великий и скорбный путь, принесли на север большие идеи, культуру, правду, выстраданную ими.
— Среди нашего народа жили такие люди, как декабристы, Чернышевский, Серго Орджоникидзе. Они очень много дали нам, — сказала Варвара, глядя на портрет. — А дикие тунгусы теперь уже не дикие: учатся в школах и знают тебя.
Полистав книгу, девушка нашла «Евгения Онегина». Еще семиклассницей она познакомилась с этим романом, но запомнила его смутно; многое не поняла.
Теперь все оказалось неожиданно таким близким, как будто сама Варвара жила в русской деревне и переживала чувства Татьяны. Правда, она не была одинокой мечтательницей, но тоже любила звезды, бледнеющие перед зарей, и книги, и рассказы старух у камелька в юрте, и так же страдала от неразделенной любви.
Закрыв глаза, чтобы лучше запомнить, она повторяла отдельные стихи:
До чего верно! Почему же Онегин отказался от такой замечательной девушки? Ведь он был свободен!
Варвара забралась поглубже на диван, устроила книгу на коленях, опустив на сжатый кулачок нахмуренное лицо.
Так дороги ей страдания Татьяны, что она уже начинала надеяться на раскаяние Онегина; может быть, еще совершит что-нибудь хорошее и сам полюбит Татьяну?
Когда Онегин убил Ленского, глаза Варвары затуманились и несколько крупных слез упало на книгу. Она осторожно сняла их со страницы кончиками пальцев, — тут были слова, от которых у нее перехватило дыхание:
Герой от нечего делать превратился в убийцу. Потом так же лежал смертельно раненный на дуэли Пушкин. И его сердце безвременно остановилось…
Варвара посмотрела на окно над рабочим столом Ивана Ивановича, слепое, забеленное морозом доверху…
А где, бог весть. Пропал и след.
Как можно было предугадать свою смерть и найти такой прямой путь к чувствам потомков? Даже сердцу стало больно от слов поэта, но, прижав руку к груди, Варя продолжала читать с увлечением. Вот Татьяна уже и замужем. Вышла все-таки за другого. Новая встреча ее с Онегиным тоже очень взволновала молодую читательницу.
«Хорошо, что Ларина не унизила себя и отклонила его запоздалые ухаживания. Ишь как забегал, когда увидел ее богатой и знатной дамой!» — сердито подумала Варя. — Нелегко сознавать ничтожество человека, которого любишь! Татьяна сознавала это. Какую отповедь она ему дала! Жалкий герой был у нее!