Владик встал все же в очередь.
Когда Владик подошел к продавщице, он не успел ничего сказать, как услышал:
- У несовершеннолетних посуду не принимаем. Следующий.
Владик хотел объяснить, что ему нужна соль и что на улице его ждет слон, но его подтолкнули стеклянными авоськами вперед, сказав: "Не мешай, мальчик", и он вышел на улицу.
- Здесь тоже нет... А вас... А тебя тут никто не заметил?
- Нет, а что?
- Я так... Жаль вот, что соли...
- Пожалуйста, не беспокойся! - сказал ему слон. - Вот мороку задал я тебе! А я тут стою и думаю: "Ну и кабан же я! Кабан, самый настоящий! Свин! Я ж даже не спросил, как тебя зовут..."
- Меня? Меня Владик зовут, Владик Хвостиков, - сказал Владик. - А тебя?
- А меня Ран! Ран - это имя, конечно. А фамилии у нас, Владик, не приняты.
- А я ведь за тебя сегодня тройку получил, по зоологии, - признался Владик.
- Это плохо? - спросил Ран.
- Почему? Наоборот! - удивился Владик. - У меня по всем предметам тройки.
- Трудно учиться?
- Да нет, просто неохота, - сказал Владик. - И скучно. Вот хоть по зоологии - одни паразиты, лягушки да грачи с кроликами. Скелеты, мышцы, размножение.
- А про нас? - поинтересовался Ран.
- Про вас тоже скучно! Два вида слонов, изо рта торчат два бивня, размножаются слоны медленно... А то, что ты, например, соль любишь, про это ни слова. Вот так!
- Все слоны любят соль, - поправил Владика Ран.
- Вот видишь! - признался Владик. - А мы все талдычим, талдычим это размножение! А нам бы про что-нибудь интересное или про соль. И то здорово!
- Скучно, конечно, - согласился Ран.
- Да и по другим предметам, - продолжал Владик. - Нет того, чтобы про Красноярскую ГЭС или там космические корабли, спутники! А то в одну трубу вливается, в другую выливается. Поезд вышел со станции А на станцию Б, а какой поезд, и не узнаешь...
В следующих четырех магазинах и двух палатках соли тоже не было. Только сейчас Владик начал понимать, в чем дело. Оказывается, в магазинах, на которых написано "Рыба-мясо", продают только мороженую рыбу и мороженое мясо. В магазинах, на которых написано "Фрукты-овощи", продают горчицу, хрен, картошку в пакетах, а соли не продают. В палатках, на которых ничего не написано, продают папиросы, сахар, лимоны, чулки, консервы, печенье, зажигалки, но тоже не соль. Видно, все это не сразу можно понять, а прежде Владику не приходилось ходить по магазинам, не считая булочной.
- Надо, Ран, искать другой магазин, - сказал Владик, когда они вышли на Садовое кольцо.
- Давай, Владик, искать вывеску "Соль", - предложил Ран.
- Таких вывесок, кажется, не бывает, - неуверенно сказал Владик.
- А правда, ты не горюй. Не бывает, и не надо! Я и так...
- Я и не горюю, Ран! А вообще-то я тебе скажу, - вдруг разоткровенничался Владик, - не понимают нас взрослые. Вот хоть возьми нас, троечников! А почему мы троечники? Потому, что неспособные, да? Ничего подобного! Просто скучно нам! В кино идем - весело, по телевизору что смотрим - интересно! Книжки читаем - знаешь, как интересно! Я тут "Евгения Онегина" прочитал, зачитался. А в школе даже книжки, как лягушка. Препарируют! По мышцам, по ребрам, по размножению!
- Я думаю так, - сказал Ран, - хорошо, что ты думаешь. Хорошо, что думаешь сейчас, потому что когда-то и ты станешь взрослым...
- А вот тебе еще, - окончательно распалился Владик. - Ты знаешь, как я нашего зоолога любил. Ну просто больше всех! А он, оказалось, газет не читает. Говорит, вечером. И вечером он не читает. А то рассказал бы нам на зоологии, как в тайге один охотник два дня с медведем в берлоге жил. В "Правде" писали. А он по учебнику шпарит и шпарит. Я сам "Правду" читал, а он не читал, понимаешь?
- Понимаю, - качнул головой Ран. - Я чувствую, что ты любишь животных.
- Я даже, если хочешь знать, - признался Владик, - все точно себе представил, как ты из зоопарка уходил, как у мамы отпрашивался. Было так?
Слон погладил Владика хоботом, сказал: "Было, друг" - и вдруг сначала тихо, а потом чуть громче начал напевать:
Бу-бу, бу-бу, нам-вам, бу-бу, Москве...
- Ты тоже? - удивился Владик.
- Что?
- Эту песню?
- Хорошая песня! - сказал Ран. - Вот жаль, слов не запомнил. А ты, Владик, не знаешь? А то бы вместе спели!
- Еще бы не знаю! - рассмеялся Владик. - Это песня у меня сегодня... Слушай:
А я иду, шагаю по Москве...
Нет, прости, Ран, не так! Давай вместе:
А мы идем, шагаем по Москве,
И мы еще пройти смогем.
Мы ищем соль, простую... соль,
И мы ее найдем!..
А знаешь что, Ран? - вдруг предложил Владик. - Мы сейчас пойдем домой, и я достану тебе соль. Ну, есть же дома у нас соль! Всегда все соленое, а когда папа готовит, даже иногда пересоленное...
- Ты знаешь, Владик, это как-то неудобно. И кроме того, на каком вы живете этаже?
- На третьем, а что?
- Малогабаритники?
- Да, квартира у нас малогабаритная, кажется. Это так папа с мамой говорят.
- Понимаешь ли, я не пролезу, не сердись. Я слышал об этом, - сказал Ран. - Даже полные люди с трудом...
- Так тогда завтра, - предложил Владик. - Подходи к школе, и я тебе принесу соль. Думаешь, забуду? Ни за что! Принесу! Сегодня же положу в портфель!
- Завтра, Владик, не сердись, пожалуйста, но я не смогу, - признался Ран. - Понимаешь ли, у меня тоже мама, я ей обещал вернуться сегодня. Что она подумает? Еще волноваться будет. Мать! Но я попробую...
- А папа? - робко спросил Владик.
- Папы у меня, кажется, нет, - сказал Ран. - Впрочем...
* * *
Над городом спустилась ночь.
- А теперь посмотрим, как у нас поживает Владик Хвостиков. Кто и что готов сказать об отряде хвостиковых?
Владик был явно возмущен и одновременно смущен. Да и как не смутиться, когда все это происходило ночью, во сне, и вместо зоолога знакомый вопрос задала законченная двоечница Сима Кулькина.
Хвостиков, кажется, впервые в жизни хотел поднять руку. Захотел и подумал, какую - левую или правую? Какую же? Он никогда не знал даже этого примитивного: какую поднимать руку?
Но вдруг у него поднялась правая. Как-то само собой. Может быть, потому, что он был возмущен? И ведь это в самом деле возмутительно, когда отряд хоботных называют отрядом хвостиковых. Особенно после того, как он выручил класс на зоологии. Особенно и еще раз особенно после того, как он ходил по Москве с живым слоном! Но еще особеннее после того, как дома он взял у отца сразу десять томов "Жизни животных" и с трудом нашел том третий, где про хоботных такое сказано, чего нет в "Зоологии".