- А пожалуй. Если ненадолго...
По пути к машине он шепнул Гошке:
- Поедем и в самом деле. А то еще обидится. А ведь от него, брат, все зависит!
- Это рядом совсем! - крикнул председатель, садясь в свою машину. Двести метров... Посмотрите, порадуетесь. Отменный сад! В прошлом году первый урожай сняли... Я ведь по образованию садовод. Кое-что смыслю. Поехали, поехали!
8
Сад был при школе, вернее, за ней. Он тянулся по склонам двух холмов и уходил куда-то вверх, невидимый снизу.
Гошка никогда не бывал в садах, да еще таких больших. И сразу столько деревьев ему видеть не доводилось - ровно посаженных, почти одинакового роста, с одинаково белыми, как у березок, стволами.
По всему саду рассыпались ребята. Их было так много - с лопатами, граблями, вилами, ножами, что, будь ты и самый отличный ученик, не сосчитаешь. Ребята рыхлили землю, обрезали ветки, грузили на носилки и тачки мусор, жгли в овраге прошлогоднюю листву и траву и просто галдели, как галдят на весеннем солнце птицы. Много среди них было ровесников Гошки и даже, как ему показалось, совсем маленьких мальчишек и девчонок.
Один из мальчишек - самый маленький - тащил неподалеку от Гошки пустые носилки. Мальчишка спотыкался - носилки были большие и неудобные для одного человека. Две ручки носилок тащились по земле, одна болталась в воздухе, и лишь за последнюю двумя руками уцепился мальчишка.
- Давай помогу, - неуверенно предложил Гошка, когда мальчишка окончательно запыхался и остановился.
Мальчишка будто ждал этого.
- Давно бы так! - пробурчал он. - А то глазеть легче простого!
Гошка подцепил носилки и, не оглядываясь на отца, побежал вперед с незнакомым мальчишкой. Возле кучи сухих листьев и сучьев они прямо руками нагрузили носилки доверху и двинулись туда, где горели костры.
Теперь Гошка шел первым, а мальчишка, который явно был меньше Гошки, трусил позади.
- Куда? В овраг? - спросил Гошка, хотя он и сам видел: мусор сносили в овраг, что находился левее школы.
- Ага! - бодро согласился мальчишка и только тут поинтересовался: Ты небось из новичков? Не видел я тебя...
Гошка объяснил.
Вовка - так звали мальчишку - посочувствовал Гошке, что он ничего не знает про уход за фруктовыми деревьями.
Гошке понравился Вовка и его манера разговора - очень серьезная, почти взрослая. Вовка все знал - и про сад, и про каждое дерево в нем, и про ребят, которые работали рядом с ними, и про председателя Егорова, и про сам колхоз...
У Гошки в Москве, в школе, было много приятелей. Вот хорошо бы и Вовка был его другом, настоящим!
- Мы с тобой еще летом увидимся, - сказал Гошка. - Ты будешь летом здесь?
- А куда ж я денусь! Ясно, буду, - объяснил Вовка. - У нас и летом тут в саду работы хватит...
Они уже отнесли четвертые носилки, когда Гошка услышал голос отца.
Гошка помог Вовке дотащить пустые носилки и попрощался:
- Ехать нам пора...
Ему не хотелось уходить отсюда. Но что поделаешь! Гошка вернулся к отцу.
Председатель продолжал что-то рассказывать отцу, объяснять, чем-то восхищаться, но Гошка почти не слышал его. Он слышал только слова отца, спокойные и однообразные:
- Да... да... верно... да... да... хорошо... да... да... правильно...
Но вот отец стал прощаться с Егоровым и еще раз позвал Гошку, хотя он стоял рядом.
- Пока еще в Голубинке все уладим, - сказал он, - а время летит.
- Ну что ж! Езжайте! - оборвал на полуслове свой рассказ председатель. Но тут же не выдержал и опять добавил: - А знаете, они что еще напридумали! Высадить плодовые деревья прямо в деревне, по главной улице! Двести в этом году, а потом еще! И на других улицах! Молодцы, правда? Красиво, говорят, будет! И земля у нас всюду хорошая! Привьются, определенно привьются! Видите, даже такие ребятишки, можно сказать, а о красоте для всех думают. И сами хотят жить красиво! Ведь это надо уметь красоту людям дарить! Это не менее важно, чем урожайность и животноводство. Кстати, и по животноводству они сейчас нам здорово помогают. Вот будете жить здесь, глядишь, тоже поможете!..
9
Когда они вернулись в Голубинку, было еще солнечно. Но солнце светило теперь откуда-то из-за леса. Тени стали длиннее, а воздух прохладнее. День катился к вечеру, и деревенская улица заполнилась людьми. Люди шли с работы, сидели на лавочке возле палисадников, выглядывали из окон домов. Птицы поутихомирились, как обычно, рано собираясь на покой. Лишь несколько белых трясогузок быстро мельтешили по дороге в поисках корма. Они только что возвратились из дальних странствий и теперь подкрепляли свои силы.
Но на Гошку трясогузки не произвели впечатления. Он вспоминал совсем другое - побеленные стволы яблонь и вишен в садах, и Вовку с носилками, и других ребят...
А деревня жила голосами людей. Женскими, ребячьими, мужскими, стариковскими. Усталыми и бодрыми, задумчивыми и беззаботными, тихими и громкими. У магазина играли на баяне кубинскую песню, и три молодые пары танцевали под нее явно неподходящий медленный танец. Из дома напротив еле слышно доносились звуки радио:
В жизни раз бы-в-в-вае-ет
Восемнадцать л-ле-е-ет.
Изредка мычали коровы, блеяли козы, хлопали крыльями и кудахтали, взлетая на насесты, куры.
Гошка сидел в машине, пока отец ходил по домам договариваться о жилье на лето. Договорился он скоро, в третьем же доме. Снял там две комнаты и оставил задаток.
- Хочешь посмотреть? - спросил отец, возвращаясь к машине. - Или же сразу к Островым поедем? А то поздно...
- Поедем, - сказал Гошка, а про себя подумал: "Чего смотреть! Ну, снял и снял..."
У Островых их уже ждали. Все семейство было в сборе. Сам Николай Петрович, его жена, двое ребят, чуть старше Гошки, и старушка Анастасия Семеновна, с которой они познакомились утром.
- Пожалте к столу, гости дорогие! - пригласила Анастасия Семеновна. Проголодались небось, понаездились по воздуху!
Николай Петрович поставил на стол бутылку с мутноватой жидкостью, сказал:
- Как, с устатку по махонькой? Можно?
- Только чуть-чуть, - согласился отец. - За рулем я...
Гошка без всякого удовольствия жевал вареную картошку с селедкой и соленым огурцом и запивал ее молоком из кружки. Он занимался лишь едой, не замечая взрослых и даже ребят Острова. А мальчишки сидели рядом, тоже молча, как водится за столом, и с любопытством смотрели на Гошку.