- Да, - заметил дон Хуан, - она накопила такое количество энергии, что способна сдвигать твою точку сборки в глубины левой стороны даже когда ты не находишься в состоянии повышенного осознания.
Дон Хуан сказал, что Ла Каталина связана с нами очень тесно, поскольку принадлежала к команде нагваля Хулиана. Он объяснил, что обычно нагваль и все члены его команды покидают мир одновременно, однако в некоторых случаях они делают это постепенно, небольшими группами. Именно так обстояло дело с командой нагваля Хулиана. Несмотря на то, что сам он покинул мир почти сорок лет назад, Ла Каталина все еще была здесь.
Дон Хуан и раньше рассказывал мне о команде нагваля Хулиана. Теперь он еще раз напомнил, что она состояла из трех весьма непримечательных мужчин и восьми великолепных женщин. Дон Хуан всегда считал, что такая несообразность была причиной того, что членам команды нагваля Хулиана приходилось покидать мир по очереди.
Ла Каталина была прикреплена к одной из великолепных женщин-видящих из команды нагваля Хулиана, и от нее научилась необычайным способам сдвигать точку сборки в нижележащую область. Та видящая должна была покинуть мир одной из последних. Она прожила исключительно долгую жизнь. А поскольку и она, и Ла Каталина были родом из Соноры, то в ее пожилые годы обе они возвратились в пустыню и жили там вместе до тех пор, пока видящая не покинула мир. За те годы, которые они провели вместе. Ла Каталина стала ее самой преданной помощницей и ученицей - ученицей, которая жаждала освоить весьма экстравагантные методы смещения точки сборки, известные древним видящим.
Я спросил у дона Хуана, в значительной ли степени знания Ла Каталины отличаются от его собственных.
- Мы в точности одинаковы, - ответил он. - Она несколько больше похожа на Сильвио Мануэля или Хенаро. По сути она - их женский вариант. Но, разумеется, будучи женщиной, она неизмеримо более агрессивна и опасна, чем они оба.
Хенаро подтвердил это кивком головы.
- Неизмеримо более, - произнес он и снова подмигнул.
- Она связана с твоей командой? - спросил я у дона Хуана.
- Я же сказал: она приходится нам как бы двоюродной сестрой или теткой, - ответил он. - Я имею в виду то, что она относится к более старшему поколению видящих, хотя по годам она и моложе нас всех. Ла Каталина - последняя из той группы. И с нами она контактирует довольно редко. В общем-то, мы ей не очень нравимся. Мы слишком жесткие для нее. Она привыкла к обращению нагваля Хулиана. И поиску свободы она предпочитает фантастические приключения в неизвестном.
- А какая разница? - поинтересовался я.
- А вот в этом нам и предстоит не спеша и тщательно разобраться в ходе последней части моего рассказа об истинах, касающихся осознания, - ответил дон Хуан. - Сейчас тебе важно знать одно: в левосторонней части своего осознания ты ревностно хранишь странные тайны; в этом вы с Ла Каталиной похожи друг на друга.
- Я снова заявил, что дело не в том, что мне нравится сама Ла Каталина, а скорее в том, что меня восхищает ее огромная сила.
Дон Хуан и Хенаро расхохотались и потрепали меня по плечам, словно они знали что-то, о чем я не догадывался.
- Зато ты ей нравишься, потому что она знает, на кого ты похож, - сказал Хенаро и причмокнул губами. - Она очень хорошо знала нагваля Хулиана.
Они оба бросили на меня долгий взгляд от чего я почувствовал раздражение.
- На что ты намекаешь? - резко спросил я у Хенаро. Он ухмыльнулся и смешно повел бровями вверх - вниз. Но промолчал. Молчание прервал дон Хуан: - Есть некоторые странные моменты, в которых вы с нагвалем Хулианом очень похожи. Хенаро пытается вычислить, отдаешь ли ты себе в этом отчет.
Я спросил у них, каким это, интересно, образом, я могу отдавать себе отчет в чем-то настолько неопределенном.
- А вот Ла Каталина считает, что можешь. И отдаешь, - заявил Хенаро. - Она утверждает это, потому что знала нагваля Хулиана лучше, чем любой из нас.
Я заметил, что мне не верится в то, что она знала нагваля Хулиана, поскольку он ушел из мира почти сорок лет назад.
- Но и Ла Каталина не вчера родилась, - сказал Хенаро. - Она просто выглядит молодо, но это - часть ее знания. Ты видел ее только тогда, когда она выглядит молодой. Если бы ты встретил ее в образе старухи, ты бы испугался до умопомрачения.
- То, что делает Ла Каталина, может быть объяснено с точки зрения владения тремя искусствами, - вмешался дон Хуан, - искусством осознания, искусством сталкинга и искусством намерения.
- Но сегодня мы рассмотрим то, что она делает, только в свете последней истины об осознании, которая гласит: сдвинувшись с исходного места, точка сборки может собирать миры, отличные от нашего.
Дон Хуан знаком велел мне встать. Поднялся на ноги и Хенаро. Я автоматически схватил мешок с растениями. Хенаро с улыбкой остановил меня как раз перед тем, как я забросил мешок на плечо:
- Оставь мешок в покое. Нам предстоит прогуляться на холм и встретиться с Ла Каталиной.
- А где она?
- Там, наверху, - сказал Хенаро, указывая на вершину невысокого холма. - Если ты сведешь глаза и будешь смотреть туда внимательно, ты увидишь ее - очень темное пятно на фоне зеленой растительности.
Я напряг зрение, пытаясь высмотреть пятно, но ничего не заметил.
- Слушай, а почему бы тебе и правда туда не сходить? - предложил дон Хуан.
У меня закружилась голова и немного затошнило. Движением руки дон Хуан предложил мне отправиться наверх, но я не отваживался сдвинуться с места. В конце концов, Хенаро взял меня под руку и вдвоем с ним мы начали взбираться на холм. Когда мы добрались до вершины, я обнаружил, что дон Хуан идет вслед за нами. Все мы втроем достигли вершины одновременно.
Дон Хуан очень спокойно подошел к Хенаро. Он спросил, помнит ли тот, как нагваль Хулиан много раз был готов задушить их насмерть за то, что они шли на поводу у своего страха.
Хенаро повернулся ко мне и сообщил, что нагваль Хулиан был безжалостным учителем. Он и его учитель нагваль Элиас, который тогда еще находился в этом мире, имели обыкновение сдвигать точку сборки ученика за критическую черту, предоставляя его затем самому себе.
- Я как-то уже говорил тебе: нагваль Хулиан рекомендовал нам не растрачивать сексуальную энергию, - продолжал Хенаро. - Он имел в виду то, что энергия необходима для смещения точки сборки. Если у человека ее нет, то удар нагваля - это не удар свободы, а удар смерти.
- При недостатке энергии, - сказал дон Хуан, - разрушается сила настройки. Не обладая достаточной энергией, невозможно выдержать давление эманаций, выстроенных в порядке, который никогда не используется в обычных обстоятельствах.
Хенаро сказал, что в том, как учил нагваль Хулиан, всегда присутствовало вдохновение. Каждый раз он находил способ совместить обучение с развлечением для себя. Одним из его любимых приемов был неожиданный удар нагваля. Застав кого-либо из учеников врасплох, в нормальном состоянии осознания, он сдвигал его точку сборки. Одного-двух раз обычно оказывалось достаточно. После этого, если нагвалю Хулиану требовалась вся полнота внимания ученика, ему нужно было лишь пригрозить неожиданным ударом нагваля.
- Да, нагваль Хулиан был человеком воистину незабвенным, - сказал дон Хуан. - У него был дар обращения с людьми. Он мог сделать какую-нибудь гадость, и в его исполнении она выглядела просто великолепно. Если бы так поступил кто-то другой, это было бы грубо и бессердечно.
- А вот нагваль Элиас таким даром не обладал. Зато он был воистину великим, великим учителем.
- Нагваль Элиас был очень похож на нагваля Хуана Матуса, - вставил Хенаро. - Они прекрасно находили общий язык. И нагваль Элиас научил его всему, ни разу не повысив голоса и не сыграв ни одной злой шутки.
- Нагваль же Хулиан был совсем другим, - продолжал Хенаро, по-дружески меня толкнув. - Я бы сказал, что в левосторонней части своего осознания он ревностно хранил странные тайны. Совсем, как ты. Ты согласен? - спросил он, обращаясь к дону Хуану.
Тот не ответил, но утвердительно покачал головой. Казалось, он старается сдержать смех.
- Он был игрив от природы, - произнес дон Хуан, и оба они расхохотались.