— Этого я не знаю.
— Ну, вы меня разочаровали! — Она улыбнулась. — Я была уверена, что вы-то знаете какие-нибудь новости. Меня страшно интересуют убийства.
Чендлер наклонился и потрепал ее по руке:
— Послушай, дорогая, мне нужно минуту спокойно поговорить со Стивом, так почему бы вам, девочки, не посидеть где-нибудь, а нас оставить здесь.
Лоис пожала плечами и повернулась к Джин:
— Что поделаешь, мы здесь больше не нужны, пойдемте.
Как только за ними закрылась дверь, Чендлер отодвинул свой стул и встал:
— Пройдем в кабинет, мне хочется посмотреть на этого Хэммонда.
Мне удалось сбежать лишь в первом часу. К этому времени Лоис отправилась в постель, а Джин — домой.
Чендлер восхищался статьей о Хэммонде. Потом опять рассказал мне о президенте, о его мерах по борьбе с инфляцией, и наконец мы с ним совместно набросали план статьи, которая бы просветила читателей относительно планов президента. Впрочем, саму статью мы собирались поручить Лэнсингу. Чендлер еще упомянул о Шульце. Он хотел, чтобы статья о нем появилась в следующем номере журнала.
— Нельзя упустить из рук этих проходимцев. — Он ухмыльнулся. — Принимайтесь за дело и задайте им жару. Хорошо, что у вас все в порядке и Уолли поправляется. Он прекрасный репортер. Как только ему станет лучше, пошлю его с Ширли в Лонг-Бич. Пусть погреется на солнышке. А вы справитесь без него. Не нужен ли вам помощник до его возвращения?
— Нет, достаточно и Берри. У нас в запасе ряд хороших материалов, которые мы сможем использовать.
Провожая меня до двери, он обронил:
— Должен сказать, вы отлично справляетесь. Жаль, что не могла прийти Линда, мне нравится эта девочка.
Одну секунду меня подмывало сказать о крушении нашего брака, но я передумал. Нечего было торопиться.
Я сел в машину и поехал в отель «Империал». Из кабины телефона-автомата позвонил Джин. Пришлось подождать, пока она взяла трубку.
— Можно мне на минутку заехать к вам? Есть новости.
— Извините, но я уже в постели. После двух часов общения с мадам я совершенно разбита. Придется отложить разговор до утра.
— Но ведь в редакции у нас нет ни минуты покоя. Тогда, может быть, вы согласитесь пойти со мной поужинать вечером? Я бы вам все рассказал.
— Завтра не могу, уже договорилась о встрече.
— Но это важно, Джин, нельзя ли отложить?
— Нет.
Ее отрывистый ответ убедил меня в тщетности дальнейших уговоров. Я заметно забеспокоился:
— Джин… я, собственно, ничего о вас не знаю. Можно задать вопрос? У вас кто-нибудь есть?
Наступило молчание, и наконец она ответила:
— Да, есть.
Ее ответ застал меня врасплох и глубоко и горько разочаровал. Я вдруг понял, что люблю Джин.
— Правда? — спросил я сдавленным шепотом.
— Мне нужно выспаться. — Она говорила все тем же резким голосом. Продолжать разговор не имело смысла. — Спокойной ночи. — Она положила трубку.
Я направился к машине. Никогда в жизни не чувствовал себя таким одиноким. Я знал ее полтора года, но все это время фактически не замечал, выделяя лишь профессиональные качества и энергию. Потом неожиданно увидел в ней женщину. Словно в темной комнате вдруг зажгли свет. Все же я мог бы догадаться, что у такой женщины не могло не быть друга. И вот теперь я знал наверняка, и это не принесло мне радости.
Приехав домой, я загнал машину в гараж. Когда я отпирал дверь дома, сзади послышалось:
— Менсон…
Я быстро обернулся.
В темноте стоял сержант Бреннер.
— Погасите свет, я не хочу, чтобы меня здесь видели.
Мы сидели в темноте друг против друга. Рассмотрев Бреннера получше, я испугался. Он уже не был жестким самоуверенным копом, которого я знал. Это был совершенно другой человек, человек на грани отчаяния. Лицо его побледнело и осунулось, со щек исчезли горькие складки, казалось, он вдруг съежился и увял.
— Слушайте, Менсон, давайте говорить начистоту. Вы взяли ту пленку и снимки? Только говорите правду.
— Нет.
Он обмяк в кресле:
— Голстейн уже знает, что Горди был шантажистом и пленки кто-то забрал.
— Если вы тоже влипли, как и я, то лучше бросить играть в прятки, — произнес я.
Он посмотрел на меня:
— Ладно… тогда выкладывайте все и забудьте, что я коп. Только начистоту.
— Мне кажется, мы могли бы помочь друг другу. Моя жена украла в универмаге дорогие духи, и ее засняла скрытая камера. Горди потребовал за этот кусок пленки двадцать тысяч долларов. Он сказал, что я у него не один и другие мужья оказались точно в таком же положении. Я согласился уплатить, но у меня не хватило денег. В конце концов, я пошел к нему с тремя тысячами. И нашел его мертвым. Когда я собирался обыскать дом, там появилась какая-то женщина. Мне удалось сбежать, пока она вызывала полицию. Я не убивал, но уверен, что его застрелили из моего пистолета. Уходя, я оставил его на диване. По-моему, пистолет кто-то взял, застрелил из него Горди, а потом положил на место. От пистолета я уже отделался. — Я смотрел на него в упор. — Это все. Теперь ваша очередь.