— Привет! — Я взглянул на нее так, как смотрел в армии на полных идиотов. — Поболтали неплохо?
Она вздрогнула.
— Ничего другого не оставалось. — Она слишком торопилась все мне объяснить. — Когда ты ушел, он не мог взять ружье в руки. Ты насмерть перепугал его.
— Неужели? — Я едва сдерживал себя. — Что происходит с этим слизняком? У него не все в порядке с головой?
— Ты пугаешь его, Джей.
— Правда? — Я побагровел. — Если он будет продолжать вести себя, как чертова примадонна, вот тогда я действительно напугаю его. Где он?
— Я попросила его остаться на пляже, пока не поговорю с тобой.
— Что он там делает… бросает камешки в воду? Ты понимаешь, что он должен стрелять? Ты понимаешь, что мы не получим деньги, если он не научится стрелять? Ты это понимаешь?
Она посмотрела мне в глаза.
— Именно потому, что я понимаю, как важно для тебя выполнить эту работу, я и стараюсь тебе помочь.
— И твоя помощь состоит в том, что ты уводишь его на прогулку?
— Я пытаюсь помочь ему раскрыться, а ты мешаешь ему сделать это.
— Мешаю ему раскрыться? — рявкнул я. — Я и так глажу его по шерстке! Я оставил его с тобой, лишь бы он стрелял. И что из этого вышло? Вы ушли гулять!
— Ты, похоже, не понимаешь, что пугаешь людей, Джей.
— А теперь ты хочешь сказать, что я пугаю и тебя, не так ли?
Она кивнула. Ее пальцы сжались в кулачки. Выглядела она очень испуганной.
— Да. С тех пор как все это началось, ты стал совсем другим. Да, ты пугаешь меня.
Я шлепнул ладонями по коленям. От резкого звука она даже подпрыгнула.
— Извини. Я не хотел тебя пугать, но для меня очень важно научить его стрелять. Времени-то у нас совсем ничего. — Я искал способ разрядить обстановку. — Хочешь пива?
— Да, пожалуй.
Я пошел на кухню, достал из холодильника банку, открыл ее, налил полный стакан и отнес его Люси. Она сидела лицом к тиру. Я дал ей стакан, пододвинул стул и сел рядом.
Напряжение спало. Я наблюдал, как она пьет пиво. Ее рука чуть дрожала. Я ждал.
— Видишь ли, Джей… он не хочет стрелять.
Я уставился на Люси.
— Он не хочет стрелять?
— Нет.
— Прекрасно! Замечательно! Только этого мне сегодня и не хватало! — Я отбросил недокуренную сигарету. — Значит, он не хочет стрелять? Так какого черта он приехал сюда? Его папаша говорил, что этот подонок осознает всю ответственность. А теперь ты заявляешь, что он не хочет стрелять!
— Он боится своего отца.
Я взъерошил себе волосы.
— Но тебя он не боится… Это интересно.
— Мы очень похожи.
— Как бы не так! Не сравнивай себя с этим оболтусом, Люси. Мне это не нравится.
— Мы думаем одинаково, Джей.
Я вновь закурил.
— Я тебе не верю, да это и не важно. Давай начнем сначала. Ты поговорила с ним. Выяснилось, что ему наплевать, потеряет его отец полмиллиона долларов или нет.
— Он этого не говорил.
— И ему, естественно, наплевать, получим мы пятьдесят тысяч или нет. — Я наклонился вперед. Мое лицо перекосило от ярости. — Но мне не наплевать! И его отцу тоже! Поэтому он будет стрелять, даже если мне придется избить его до полусмерти. Он обещал отцу, что будет помогать мне, и другого выхода у него нет!
Люси поставила на стол недопитый стакан, положила руки на колени и уставилась на них, словно видела их впервые в жизни.
— Ты не сможешь заставить его стрелять, Джей, пока он этого не захочет. И ты это знаешь.
— Значит, я заставлю его захотеть!
После долгой паузы Люси подняла глаза на меня.
— И как ты это сделаешь?
Да… вопрос на засыпку.
— Я поговорю с ним. — Ответ не показался убедительным даже мне самому. — Я постараюсь доказать ему, что это очень важно.
— К деньгам он безразличен, Джей. Мы говорили об этом.
— Конечно. Это же не его деньги. Это деньги его отца и мои. Чему уж тут удивляться.
— Он безразличен и к собственным деньгам.
Я старался держать себя в руках.
— А теперь послушай, Люси. В армии мне попадались такие, как он, и я делал из них хороших стрелков. Поначалу всегда идешь им навстречу, но потом приходится их ломать. — Я помолчал, затем продолжил: — Я прихожу к выводу, что у Саванто были основания завести разговор о твоем отъезде. Я хочу, чтобы ты собрала чемодан и поехала в Парадиз-Сити. Номер в отеле я тебе сниму. Я хочу, чтобы ты пожила там девять дней и забыла о Тимотео. Я хочу, чтобы ты уехала немедленно.