Вздор! Ручьев в Толедо нет.
Херарда
(к Флоренсьо)
Херарда и Флоренсьо уходят.
Бельтран, Лисена.
Лисена
Вы, Бельтран, не друг, а чудо!
Бельтран
Злиться зря, Инес, не след.
Лисена
Ширмой им и впредь, как видно,
Чтоб совсем меня добить,
Сводник, вы решили быть.
Бельтран
Разве это так постыдно?
Хоть мы сводников виним
В самых низких прегрешеньях,
Но в любовных похожденьях
Вечно прибегаем к ним.
Лес ты любишь?
Лисена
Бельтран
А ведь часто так бывает,
Что влюбленных прикрывает,
Словно ширмой, он листвою.
Чист ли светлый лик небес?
Лисена
Бельтран
А ведь они — покров
Для любых земных грехов.
Стал я ширмою, Инес,
Потому что в этом мире
Все хоть чем-нибудь прикрыто:
Вкруг монарха скачет свита,
Солнце плавает в эфире,
Всунута рука в перчатку,
Втиснута нога в башмак,
Спит под палубой моряк,
Ставят на дыру заплатку,
Золото в песке таится,
Прячутся алмазы в глине,
Снедь и скарб хранятся в скрыне,
Вьет гнездо под крышей птица,
Маскируют дряблость кожи
Притиранья и румяна…
Можно ль порицать Бельтрана,
Коль прикрыл он друга тоже?
Лисена
Ах, Бельтран! Ужель возможно,
Чтобы обо мне мой милый
За четыре дня от силы
Позабыл так безнадежно?
Ах, Бельтран! Ужель сейчас
Перестала быть я вдруг
Той, с чьего лица ваш друг
Не сводил в Гранаде глаз?
Ах, Бельтран! Ужель обманом
Мне воздать имел он право?
Бельтран
Повторяете мне зря вы,
Что меня зовут Бельтраном,—
Это всем давно известно.
Но коль скоро мне опять
Можно вас Лисеной звать,
Должен я сказать вам честно,
Что явились, без сомнений,
Вы причиной ваших бед.
Ведь измена — рикошет
Ревности и подозрений.
Помнить женщина должна,
Что, влюбившись в одного,
Забывает для него
Всех других мужчин она.
Вы ж Эстасьо поощряли
И, Флоренсио дразня,
Ревность в нем день ото дня
Все сильнее обостряли.
Виноваты вы сугубо
В том, что взялся за клинок он
В миг, когда от ваших окон
Гнал его соперник грубо.
А теперь, когда спасенья
Ищет он вне стен Гранады,
На него свалить вы рады
Собственные прегрешенья.
Ну, что скажете?
Лисена
Бесспорно,
Я повинна в том, что он
Был терзаться принужден
Ревностью пустой и вздорной,
Но, бежав из дома тайно
И служанкой став простою,
Искупила я с лихвою
Грех, содеянный случайно.
Нет, Бельтран, скажу вам прямо:
Здесь Флоренсио остаться
Вы подбили, чтоб спознаться
Со второй мадридской дамой.
Словом, вы, во всем виня
Лишь характер мой тщеславный,
Лицемерствуете явно.
Бельтран
Вы не знаете меня.
Верьте: если бы в одной
Даме вдруг слила природа
Все, чем красота и мода
Привлекают взор мужской;
Если бы у дамы этой
Были не уста, а лалы.
Не ланиты, а кораллы,
Не глаза, а самоцветы;
Если б рядом с ней казалась
Блеклой даже роза мая;
Если б мудрость неземная
На челе ее читалась,—
Я сумел бы не подпасть
И ее всесильным чарам.
Мне такой не нужно даром.
Я — и дама? Я — и страсть?
Я — и нежности пустые?
Я — и длинные посланья?
Я — и тайные свиданья?
Я — и ревность? О святые
Судомойки! Как глубоко
Чту я вас, как неизменно!
Лучше б вы меня, Лисена.
Изобидели жестоко,
Оскорбили, осрамили,
Пред друзьями оболгали,
Иль публично изругали,
Иль в сатире заклеймили,
Чем сказать, что пыл сердечный
Посвятил я знатной даме!
Хоть учтив, равно как с вами,
Я с мадридкою, конечно,
Страсть тут ни при чем совсем.
Полно! Спорить я не стану
С тою, кто нанес мне рану.
(Уходит.)
Лисена одна.
Лисена
Стойте! Злиться-то зачем?
Ах, ушел! Опять одна я
И опять грущу тайком:
Встало все теперь вверх дном,
И что делать — я не знаю.
Нет, притворщик криводушный,
Я с тобою все же слажу!
Лисена, поручик Каррильо, Финео в дорожном плаще.
Финео
(слуге, оставшемуся за сценой)
С мулов снимешь ты поклажу
И поставишь их в конюшню.
Поручик
Ба, Финео! Как отрадно
Увидаться с вами снова!