РОЩА[61]
Еще вчера, руками двигая,Листвы молитвенник листала.Еще казалась вещей книгоюБез окончанья и начала.
А нынче в клочья книга порвана,Букварь моей начальной школы,И брошена на тропы черныеВ лесу, беспомощном и голом.
И дождик пальцами холоднымиПеребирает листья хмуро,Отыскивая темы модные,Пригодные литературе.
А листья письмами подметнымиДрожат у отсыревшей двери,Стучат в ночные стекла потные,Шуршат и молят о доверье.
В окно увижу муки дерева,Морозом скрюченные кисти,Ему когда-то люди верили,Его выслушивая листья.
Я трону мышцы узловатыеИзмученного исполинаИ преждевременно горбатую,Ветрами согнутую спину.
Я верю, верю в твердость мускулов,Живой наполненную силой,Не знающей ни сна, ни усталиИ не боящейся могилы.
* * *
Я жив не единым хлебом,А утром, на холодке,Кусочек сухого небаРазмачиваю в реке…
* * *
Цепляясь за камни кручи,Закутанные тряпьем,Мы шьем на покойников тучи,Иголками хвои шьем.
И прямо около дома,Среди предгрозовой мглы,Порожние ведра громаБросаем вниз со скалы.
ГОМЕР
Он сядет в тесный кругК огню костра меж нами,Протянет кисти рук,Ловя в ладони пламя.
Закрыв глаза и рот —Подобье изваянья,Он медленно встаетИ просит подаянья.
Едва ли есть окрестЯснее выраженья,Чем этот робкий жестПочти без напряженья.
С собой он приволокЗаржавленную банку,Походный котелок —Заветную жестянку.
Изгибы бледных губВ немом трясутся плачеХлебать горячий суп —Коварная задача.
Из десен кровь течет,Разъеденных цингою, —Признанье и почет,Оказанный тайгою.
Он в рваных торбасах,В дырявых рукавицах,И в венчиках-слезахМорозные ресницы.
Стоит, едва дыша,Намерзшийся калека,Поднимет не спешаМорщинистые веки.
Мирская суета —Не веская причинаХранить молчанье рта,Зажав его морщины.
И в голосе слышнаПронзительная сила,И пенная слюнаВ губах его застыла.
Он — музыка ли сферГармонии вселенной?Бродячий Агасфер,Ходячий труп нетленный.
Он славит сотый разПаденье нашей Трои,Гремит его рассказО подвигах героя.
Гремит его рассказ,Почти косноязычный,Гудит охрипший бас,Простуженный и зычный
А ветер звуки рвет,Слова разъединяя,Пускает в оборот,В народ перегоняя.
То их куда-то вдальЗабрасывает сразу,То звякнет, точно сталь,Подчеркивая фразу.
Что было невпопадИль слишком откровенно,Отброшено назад,Рассеяно мгновенно.
Вокруг гудит оркестрИз лиственниц латунных,Натянутых окрест,Как арфовые струны.
И ветер — вот арфист,Артист в таком же роде,Что вяжет вой и свистВ мелодию погоды.
Поет седой Гомер,Мороз дерет по коже.Частушечный размерГекзаметра построже.
Метелица мететВ слепом остервененье.Седой певец поетО гневе и терпенье.
О том, что смерть и ледНад песнями не властны.Седой певец поет,И песнь его — прекрасна.
* * *
Опять заноют рукиОт первого движения,Опять встаю на муки,На новое сраженье.
Представлю на мгновеньеВсе будущие сутки,Неискренние мненья,Божбу и прибаутки.
Глаза закрою в страхеИ в сон себя запрячу,И ворот у рубахиРаскрою и заплачу,
Чтобы рассвет немилыйВстречать без осужденья,Как много нужно силыПри каждом пробужденье.
* * *[62]
Ведь мы не просто детиЗемли,Тогда бы жить на светеМы не могли.
В родстве с любым и небоИ облака,А го укрылась где быТоска?
И в горле песни птичьейПодчас тона,И кажется сугубо личнойЛуна.
вернуться
61
Стихотворение написано в 1954 году в Калининской области. Входит в «Колымские тетради». Меня неоднократно спрашивали: посвящена ли «Роща» Пастернаку? Отвечаю: нет. Просто «Роща», и все».
вернуться
62
Написано в 1954 году в Туркмене Калининской области. Входит в «Колымские тетради». Одна из формул бытия.