— Ни один мужчина не может быть мне другом.
Я потушил сигарету, обнял Еву и притянул к себе.
— Не будь такой подозрительной, — сказал я. — Настанет время, и тебе, как и любому из нас, потребуется друг. И, может, я смогу чем-нибудь помочь тебе?
Она прижалась ко мне.
— Каким образом? Я не нуждаюсь в помощи. Все мои неприятности связаны только с полицией. Но у меня есть знакомый судья. Он не даст меня в обиду.
Ева была безусловно права: я ничем не мог ей помочь, кроме денег.
— Ты можешь заболеть… — начал я, но она рассмеялась.
— Я никогда не болею, а если заболею, то никто не побеспокоится обо мне. В такое время мужчины всегда бросают женщин. Стоит нам заболеть, и мы уже вам не нужны.
— Какая же ты циничная!
— На моем месте ты тоже был бы таким.
Я прижался лицом к ее волосам.
— Я тебе нравлюсь, Ева?
— Ты интересный, — безразлично ответила она, — и не напрашивайся на комплименты, Клив.
Я рассмеялся.
— Где мы будем завтракать?
— Где хочешь. Мне все равно.
— Может быть, поедем вечером куда-нибудь?
— Хорошо.
— Значит, договорились. — Я посмотрел на стоящие на камине часы. Было двенадцать с небольшим. — Я не против того, чтобы выпить.
— А я приму ванну. — Ева выскользнула из моих рук и встала с кровати. — Приведи в порядок постель, Клив. Я никогда не умела этого делать.
— Хорошо, — ответил я, наблюдая за тем, как женщина прихорашивается перед зеркалом.
Пока она находилась наверху, я лежал, курил и думал. Ева уже откровенна со мной. Она доверяет мне. Она рассказала мне о своем прошлом, тем самым позволила сделать вывод о сложности и противоречивости ее характера. Следовало ожидать, что женщина, подобная ей, не может не быть циничной. Справиться с ней будет очень трудно. Судя по тому, как меняется ее голос и выражение ее лица, вне всякого сомнения, Ева обожает своего мужа. Это осложняет мою задачу. Если бы его не было, у меня имелся бы шанс на успех, но существующее между ними огромное физическое влечение сводило мои шансы к нулю. Я внезапно осознал, что, несмотря на то, что узнал ее ближе, я ни на шаг не приблизился к моей цели — заставить Еву полюбить меня. В этом отношении сегодняшний день не дал никаких результатов так же, как и вчерашний. Я встал и застелил кровать. Потом из соседней комнаты позвонил в ресторан и заказал барбекью и столик у стены. Вошла Ева.
— Ванна наполняется водой, — известила она громко. — Что мне одеть?
— По-моему, платье. Хотя мне очень понравился твой вчерашний костюм.
— Костюмы идут мне гораздо больше, чем платья. Они лучше подходят к моей фигуре, — сказала женщина довольным тоном и то ли непроизвольно, то ли намеренно провела руками по груди и бедрам.
Остаток дня пролетел очень быстро. Казалось, Ева полностью доверяет мне. Она рассказывала мне о своих взаимоотношениях с мужчинами и очень много говорила о муже. Настроение у нас было превосходное и ничто, хотелось верить, не могло омрачить его. Но у меня было такое чувство, что ее доверие — это единственное, чего я смог добиться. Между нами находилась какая-то невидимая стена, на которую я время от времени натыкался. Женщина ни словом не обмолвилась о том, сколько она зарабатывает. Когда я спросил ее, имеет ли она счет в банке, она ответила:
— Каждый понедельник я хожу в банк и кладу на свой счет половину своего заработка, я никогда не снимаю деньги с книжки.
Ева дала ответ на мой вопрос так бойко, что он прозвучал как заученная фраза, и я не поверил сказанному Евой. Я знал, что подобные женщины беспечны, не умеют вести хозяйство дома и обычно расточительны не в меру. Я мог бы побиться об заклад, что Ева тратит все до последней копейки, хотя, конечно, воздержался от упреков во лжи.
Я пытался убедить Еву, что надо обязательно откладывать деньги в банк.
— Они наверняка понадобятся тебе, когда ты станешь старой. Тогда ты будешь довольна, что у тебя есть сбережения.
Ее собственные денежные дела, казалось, ничуть не занимали Еву. Возможно, женщина даже не слушала меня.
— Меня это не беспокоит, — сказала она, — я откладываю деньги… к тому же, какое тебе дело до этого?
Другие же ее слова очень обрадовали меня. Это было после того, как мы посмотрели последний фильм Богарта и возвращались на Лаурел-Каньон-Драйв. Мы оба изрядно выпили. Моя спутница призналась мне:
— Марта сказала, что ты надоешь мне. Она говорила, что я, наверное, сошла с ума, что согласилась провести с тобой субботу и воскресенье. И, конечно, будет очень удивлена, когда узнает, что я не вышвырнула тебя.