Замысел произведения, судя по всему, вызревал у Гашека постепенно. Еще в России он говорил о своем намерении создать «военный роман» об австро-венгерском солдате, прошедшем путь от военной службы в роли «живой мишени» до красноармейца. Прямое отношение к творческой истории романа имеет, конечно, и повесть «Бравый солдат Швейк в плену», созданная в России. Известно также, что летом 1917 года Гашек хотел написать пьесу о том, как Швейк собирается вступить в чехословацкие добровольческие части (предполагалось, что пьеса будет сыграна в любительском исполнении в одном из чехословацких полков). Все это звенья и фрагменты, по сути дела, одного, постепенно развивавшегося творческого замысла, за осуществление которого Гашек принялся теперь с такой энергией. Чтобы полнее сосредоточиться на романе, он даже переселился вместе с женой из Праги в небольшой городок Липнице. Впрочем, он не оставляет и работы над рассказами и фельетонами. Сатирические выступления Гашека на злободневные политические темы составляют неотъемлемую часть чешской революционной сатиры этих лет (некоторые из его фельетонов и сатирических полемик публиковались непосредственно в газете компартии «Руде право»). Гашек разоблачает в них социальную политику чехословацкого буржуазного правительства, правых лидеров социал-демократии, клевету на Советскую Россию («Заметки», «Что бы я посоветовал коммунистам, если бы был редактором правительственного органа», «Идиллия винного погребка», «Генуэзская конференция», «Народни листы» и др.). Но главным его занятием стала работа над «Швейком».
«Похождения бравого солдата Швейка» долго вынашивались автором. Этим отчасти и объясняется, что роман был написан в поразительно сжатые сроки. Комическая эпопея, насчитывающая около сорока авторских листов, или, иными словами, более семисот книжных страниц, была создана всего за год и девять месяцев. При этом Гашек писал сразу набело, почти без правки. Сохранились воспоминания о том, как рождались первые страницы романа. Гашек сочинял их в присутствии своего друга Франты Сауэра. Работа продвигалась так быстро, что порой у автора «уставала рука», и тогда за перо брался Сауэр, а Гашек диктовал.
Как и в «Истории партии умеренного прогресса», основой повествования Гашеку служили иногда конкретные впечатления от реальных событий и происшествий — в данном случае связанные с его пребыванием в австрийской армии. Часть романа напоминает своего рода пародийную историю воинской части, с которой Гашек держал путь на фронт. Порой сохранены и подлинные имена. Некоторые эпизоды, вероятно, были когда-то схвачены писателем «с натуры» и сохранились в его цепкой памяти. Но весь этот материал, конечно, подвергся большой творческой переработке. Роман вырос в целую комическую эпопею, поражающую как широтой и емкостью изображения социально-политических процессов, так и особой народной атмосферой юмора и сатиры.