Революция есть по сути дела одна из форм того имманентного явления, которое теснит нас со всех сторон и которое мы зовем Необходимостью.
И перед лицом этого загадочного переплетения благодеяний и мук История настойчиво задает вопрос: Почему?
Потому - ответит тот, кто ничего не знает, и таков же ответ того, кто знает все.
Наблюдая эти стихийные катастрофы, которые разрушают и обновляют цивилизацию, не следует слишком опрометчиво судить о делах второстепенных. Хулить или превозносить людей за результат их действий - это все равно, что хулить или превозносить слагаемые за то, что получилась та или иная сумма. То, чему положено свершиться, - свершится, то, что должно разразиться, - разразится. Но извечно безоблачная синева тверди не страшится таких ураганов. Над революциями, как звездное небо над грозами, сияют Истина и Справедливость.
XII
Таков был этот Конвент, к которому приложима своя особая мера, этот воинский стан человечества, атакуемый всеми темными силами, сторожевой огонь осажденной армии идей, великий бивуак умов, раскинувшийся на краю бездны. Ничто в истории несравнимо с этим собранием людей: оно - сенат и чернь, конклав и улица, ареопаг и площадь, верховный суд и подсудимый.
Конвент склонялся под ветром, но ветер этот исходил от тысячеустого дыхания народа и был дыханием божьим.
И ныне, после восьмидесяти лет, всякий раз, когда перед человеком, - историк ли он, или философ, - встанет вдруг образ Конвента, человек этот бросает все и застывает в раздумье. Нельзя взирать рассеянным оком на великое шествие теней.
XIII. Марат за кулисами
На следующий день, после свидания на Павлиньей улице, Марат, как он и объявил накануне Симонне Эврар, отправился в Конвент.
Среди членов Конвента имелся некий маркиз Луи де Монто, страстный приверженец Марата; именно он поднес Собранию десятичные часы, увенчанные бюстом своего кумира.
В ту самую минуту, когда Марат входил в здание Конвента, Шабо подошел к Монто.
- Эй, бывший, - начал он.
Монто поднял глаза.
- Почему ты величаешь меня бывшим?
- Потому что ты бывший.
- Я бывший?
- Да, ты, ты ведь был маркизом.
- Никогда не был.
- Рассказывай!
- Мой отец был простой солдат, а дед был ткачом.
- Ну, завел шарманку, Монто!
- Меня вовсе и не зовут Монто.
- А как же тебя зовут?
- Меня зовут Марибон.
- Хотя бы и Марибон, - сказал Шабо, - мне-то что за дело?
И прошипел сквозь зубы:
- Куда только все маркизы подевались?
Марат остановился в левом коридоре и молча смотрел на Монто и Шабо.
Всякий раз, когда Марат появлялся в Конвенте, по залу проходил шопот, но шопот отдаленный. Вокруг него все молчало. Марат даже не замечал этого. Он презирал «квакуш из болота».
Скамьи, стоявшие внизу, скрадывал полумрак, и сидевшие там в ряд Компе из Уазы, Прюнель,361
Виллар,362
епископ, впоследствии ставший членом Французской академии, Бутру,363
Пти, Плэшар, Боне, Тибодо,364
Вальдрюш бесцеремонно показывали на Марата пальцем.
- Смотрите-ка - Марат!
- Разве он не болен?
- Как видно, болен, - явился в халате.
- Как так в халате?
- Да в халате же, говорю.
- Слишком уж много себе разрешает.
- Смеет в таком виде являться в Конвент!
- Что ж удивительного, ведь приходил он сюда в лавровом венке, почему бы не прийти в халате?
- Медный лоб, да и зубы словно покрыты окисью меди.
- А халат-то, глядите, новый.
- Из какой материи?
- Из репса.
- В полоску.
- Посмотрите лучше, какие отвороты!
- Из меха.
- Тигрового?
- Нет, горностаевого.
- Ну, горностай-то поддельный.
- Да на нем чулки!
- Странно, как это он в чулках!
- И туфли с пряжками.
- Серебряными.
- Ого, что-то скажут на это деревянные сабо нашего Камбуласа!
На других скамьях делали вид, что вообще не замечают Марата. Говорили о посторонних предметах. Сантона подошел к Дюссо.
- Дюссо, вы знаете?
- Кого знаю?
- Бывшего графа де Бриенн.
- Которого посадили в тюрьму Форс вместе с бывшим герцогом Вильруа?
- Да.
- Обоих знавал в свое время. А что?
- Они до того перетрусили, что за версту раскланивались, завидя красный колпак тюремного надзирателя, а как-то даже отказались играть в пикет, потому что им подали карты с королями и дамами.
- Ну и что?
- Вчера гильотинировали.
- Обоих?
- Обоих.
- А как они держались в тюрьме?
- Как трусы.
- А на эшафоте?
- Как храбрецы.
И Дюссо добавил:
- Да, умирать, видно, легче, чем жить.
Барер между тем зачитывал донесение, касающееся положения дел в Вандее. Девятьсот человек выступили из Морбигана, имея полевые орудия, и отправились на выручку Нанта. Редон под угрозой сдачи - крестьяне наседают. Пэмбеф атакован. Перед Мендрэном крейсировала эскадра, чтобы помешать высадке. Весь левый берег Луары от Энгранда до Мора ощетинился роялистскими батареями. Три тысячи крестьян овладели Порником. Они кричали: «Да здравствуют англичане!» Письмо Сантерра, адресованное Конвенту, которое оглашал Барер, кончалось словами: «Семь тысяч крестьян атаковали Ванн. Мы отбросили их и захватили четыре пушки...»
- А сколько пленных? - прервал Барера чей-то голос.
Барер продолжал:
- Тут имеется приписка: «Пленных нет, так как пленных мы теперь не берем».365
Марат сидел не шевелясь и, казалось, ничего не слышал, - он весь был поглощен суровыми заботами.
Он вертел в пальцах бумажку, и тот, кто развернул бы ее, прочел бы несколько строк, написанных почерком Моморо и, очевидно, служивших ответом на какой-то вопрос Марата.
"Мы бессильны против всемогущества уполномоченных комиссаров, особенно против уполномоченных Комитета общественного спасения. И хотя Женисье заявил на заседании 6 мая: «Любой комиссар стал сильнее короля», - ничего не переменилось. Они карают и милуют. Массад в Анжере, Трюллар в Сент-Амане, Нион при генерале Марсе, Паррен при Сабльской армии, Мильер366
при Ниорской армии, - все они поистине всемогущи. Клуб якобинцев дошел до того, что назначил Паррена бригадным генералом. Обстоятельства оправдывают все. Делегат Комитета общественного спасения держит в руках любого генерал-аншефа".
Марат попрежнему теребил бумажку, затем сунул ее в карман и не спеша подошел к Монто и Шабо, которые продолжали разговаривать, ничего не замечая вокруг.
- Как там тебя, Марибон или Монто, - говорил Шабо, - знай, я только что был в Комитете общественного спасения.
- Ну и что ж там делается?
- Поручили одному попу следить за дворянином.
- А!
- За дворянином вроде тебя.
- Я не дворянин, - возразил Монто.
- Священнику...
- Вроде тебя.
- Я не священник, - воскликнул Шабо.
И оба расхохотались.
- А ну-ка расскажи подробнее.
- Вот как обстоит дело. Некий поп, по имени Симурдэн, делегирован с чрезвычайными полномочиями к некоему виконту, по имени Говэн; этот виконт командует экспедиционным отрядом береговой армии. Следовательно, надо помешать дворянину вести двойную игру, а попу изменять.
- Все это очень просто, - сказал Монто. - Придется вывести на сцену третье действующее лицо - Смерть.
- Это я возьму на себя, - сказал Марат.
Собеседники оглянулись.
- Здравствуй, Марат, - сказал Шабо, - что-то ты редко стал посещать заседания.
- Врач не пускает, прописал мне ванны, - ответил Марат.
- Бойся ванн, - изрек Шабо, - Сенека367
умер в ванне.
Марат улыбнулся.
- Здесь, Шабо, нет Неронов.
- Зато есть ты, - произнес чей-то рыкающий голос.
Это бросил на ходу Дантон, пробираясь к своей скамье. Марат даже не оглянулся.
Наклонившись к Монто и Шабо, он сказал шопотом:
- Слушайте меня оба. Я пришел сюда по важному делу. Необходимо, чтобы кто-нибудь из нас троих предложил Конвенту проект декрета.