112
Колдунья или ведьма! (лат.)
113
Диалог об энергии и деятельности демонов (лат.).
114
У каждого места есть свои дух (гений) (лат.).
115
Тебя, Бога, хвалим! (лат.)
116
При сохранении своей формы душа остается невредимой (лат.)
117
Позорно жить среди сквернословия (лат.).
118
Некогда я был фиговым стволом (лат.).
119
Епископ Эдуэнский (лат.).
120
Сознаюсь (лат.).
121
Goton - уменьшительное от имени Marguerite (Маргарита)
122
О фигурах правильных и неправильных (лат.).
123
Учение (греч.).
124
Поелику милостивые государи эта женщина изобличена в колдовстве и преступное намерение ее доказано, я от имени со борной церкви Парижской Богоматери, коей присвоено право высшей юрисдикции в пределах острова Сите, заявляю присутствующим что требую во первых присуждения ее к денежному штрафу во вторых присуждения ее к публичному покаянию перед порталом Собора Парижской Богоматери, в третьих, приговора, в силу коего эта колдунья была бы казнена вместе с ее козой на месте, в просторечии именуемом «Грев» или на острове на реке Сене близ королевских садов (лат.)
125
Увы! Варварская латынь! (лат.)
126
Отрицаю (лат.).
127
Оставь надежду навсегда (итал.) - из «Божественной комедии» Данте.
128
Queue (Ке) окраина хвост (франц.).
129
... Не убоюся полчищ, обступающих меня! Услышь меня, господи, спаси меня, боже мой!
... Спаси меня, боже мой, ибо воды растут и поднялись до самой души моей.
... В глубокой трясине увяз я, и нет вблизи твердой опоры (лат.)
130
Кто услышит слово мое и уверует в пославшею меня, имеет жизнь вечную и суду не подлежит, но перейдет из смерти в жизнь (лат.)
131
Из глубины ада воззвал я к тебе, и глас мой был услышан; ты ввергнул меня в недра и пучину морскую, и волны обступили меня (лат.).
132
Так гряди же, грешная душа, и да смилуется над тобой Господь! (лат.)
133
Господи помилуй! (греч.)
134
Аминь! (лат.)
135
Все хляби и потоки твои прошли надо мной (лат.).
136
Это было нечто вроде гидры для монахов святою Германа на Лугах ибо миряне кружили им там головы своими ссорами и безобразиями (лат.)
137
Счастливый старик! (лат.)
138
О тесании камней (лат.)
139
Таков: в пище, в питье, во сне, в любви - во всем воздержание (лат.).
140
Фиктивным браком (лат.).
141
Иссякает ученость ученых, послушание учеников (лат.).
142
Беснующегося люда многолюдное беснование? (лат.)
143
Какое песнопение! Какие трубы! Какие песни! Какие мелодии звучат здесь без конца! Поют медоточивые трубы, слышится нежнейшая ангельская мелодия, дивная песнь песней!.. (лат.)
144
Не всякому дано иметь нос (лат.)
145
От вина распутство и буйное веселье (лат.)
146
Вино доводит до греха даже мудрецов! (лат.)
147
Слава богу (лат.)
148
Десятиносый (греч.)
149
Без кравчего, без виночерпия (лат.)
150
Пульс частый, прерывистый, слабый, неправильный (лат.)
151
Le mauvais - дурной (франц.)
152
Осаждая Турин, сам был осажден (лат.)
153
Против скупости (лат.)
154
Прекрасное создание в белой одежде (Данте) (итал.)
155
Станок вращается - выходит кувшин (лат.).
ИСТОРИКО-ЛИТЕРАТУРНАЯ СПРАВКА
Трудно сказать с уверенностью, когда у Гюго возник первый замысел его исторического романа «Собор Парижской Богоматери», однако несомненно, что сюжет и главные темы произведения вынашивались писателем в течение долгого времени. Мысль о романе могла прийти Гюго еще в 1823 году в связи с выходом в свет романа Валмера Скотта «Квентин Дорвард», в котором изображалась Франция XV века. В статье об этом романе, напечатанной в июльской книжке журнала «Французская муза» на 1823 год, молодой Гюго не только дал разбор произведения прославленного английского романиста, но и изложил свои взгляды на исторический роман «После живописного, но прозаического романа Вальтера Скотта, - писал Гюго, - остается еще создать роман в ином жанре, по нашему мнению, более изящный и более законченный. Это должен быть в одно и то же время роман, драма и эпопея, конечно, живописный, но в то же время поэтический, действительный, но в то же время идеальный, правдивый, но в то же время величественный, который заключит Вальтера Скотта в оправу Гомера». Теперь эта статья звучит как предисловие к еще не написанному роману. Она говорит о том, в каком направлении шли искания Гюго в области исторического романа. Отправляясь от Вальтера Скотта, Гюго хочет в то же время создать нечто более возвышенное, идеальное. Действительно, метод Гюго во всех его исторических романах иной, чем метод В. Скотта. В. Скотт - глубокий аналитик исторических событий, мастер в изображении типических характеров эпохи; в то же время совершенно очевидно, он слаб там, где обращается к традиционно романическому элементу, создает фигуры положительных героев, стремится нарисовать идеальную любовь. В отличие от В. Скотта Гюго не дает нам представления о движущих силах той или иной исторической эпохи; судьбы главных героев Гюго не раскрывают нам сущности исторических процессов. По собственному признанию Гюго в письме от декабря 1868 года к издателю Лакруа, он «никогда не писал ни исторических драм, ни исторических романов». Как и в своих драмах, Гюго-романист подходит к истории с точки зрения общечеловеческих принципов добра и зла, любви и жестокосердия, единых и незыблемых для всех эпох. Тем не менее за этими общечеловеческими проблемами, выдвигаемыми на первый план, мы все же ясно видим аксессуары и фон эпохи, изображенные со всем блеском романтической палитры. С большой силой выразительности передает Гюго накал страстей, апеллируя прежде всего к чувству читателя.