Лишь немногие из римских имен, написанных на черепке, упоминаются в исторических летописях или хрониках. Если не ошибаюсь, это нижеследующие:
MVSSIVS. VINDEX
SEX. VARIVS. MARVLLVS
G. FVFIDIVS. G. F. VINDEX
и
LABERIA. POMPEIANA. CONIVX. MACRINI. VINDICIS
Последнее, разумеется, имя римлянки.
Воспроизвожу список, охватывающий все римские фамилии на черепке:
G. CAECILIVS. VINDEX
М. AIMILIVS. VINDEX
SEX. VARIVS. MARVLLVS
Q. SOSIVS. PRISCVS. SENECIO. VINDEX
L. VALERIVS. COMINIVS. VINDEX
SEX. OTACILIVS. M. F.
L. ATTIVS. VINDEX
MVSSIVS. VINDEX
G. FVFIDIVS. G. F. VINDEX
LICINIVS. FAVSTVS
LABERIA. POMPEIANA. CONIVX. MACRINI. VINDICIS
MANILIA. LVCILLA. CONIVX. MARVLLI. VINDICIS
В течение нескольких веков судьба рода неизвестна. Никто никогда не узнает, что происходило в это время с реликвией и каким образом она сохранилась в роду. Мой бедный друг Винси, помнится, упоминал, что его римские предки в конце концов поселились в Ломбардии, а после завоевания ее Шарлеманем перешли с ним через Альпы и осели в Бретани, а оттуда уже — в царствование Эдуарда Исповедника — переехали в Англию. Не знаю, где почерпнул он эти сведения, на черепке не упоминаются ни Ломбардия, ни Шарлемань, хотя и имеется упоминание о Бретани. Продолжаю. Под фамилиями — продолговатое пятно то ли крови, то ли красного пигмента, два красных креста — возможно, схематичное изображение мечей крестоносцев — довольно аккуратная монограмма («Д. В.»); начертана она алой и голубой красками, по-видимому, той самой Доротеей Винси, что написала, вернее — нарисовала, уже цитировавшееся двустишие. Слева — бледно-голубые инициалы «А. В.» и дата: 1880 год.
Далее следует одна из самых любопытных надписей на этой необыкновенной реликвии. Сделана она готическим шрифтом, прямо поверх крестов (или мечей крестоносцев), и датирована 1445 годом. Полагаю, что эта надпись не нуждается в толковании, поэтому публикую ее в латинском оригинале без каких бы то ни было сокращений; то, что автор — превосходный средневековый латинист, не вызывает никаких сомнений. Что, может быть, еще более удивительно — тут же и английский перевод. Этот перевод, также написанный готикой, мы нашли на втором пергаменте, который хранился в сундучке. Он, очевидно, более старинного происхождения, чем средневековый латинский перевод унциальной греческой надписи. Привожу его целиком.
Была там и более современная версия перевода, сделанного готическим шрифтом:
«Ista religuia est valde misticum et myrificum opus, quod majores mei ex Armorica, scilicet Brittania Minore, secum convehebant; et quidam sanctus clericus semper patri meo in manu ferebat quod penitus illud destrueret, affirmans quod esset ab ipso Sathana conflatum prestigiosa et dyabolica arte, quare pater meus confregit illud in duas partes, quas quidem ego Johannes de Vinceto salvas servavi et adaptavi sicut apparet die lune proximo post festum beate Marie Virginis anni gratie MCCCCXLV.»
«Сия реликвия — вещь преудивительная, таинственного происхождения. Мои предки привезли ее из Арморики, что ныне прозывается Бретанью. Слуги Божьи увещевали отца, дабы уничтожил он сию реликвию, творение сатанинское, черной магией созданное, и отец разломал ее на две части, но я, Джон де Винси, снова соединил эти части. Пишу сие в понедельник после празднества Святой Марии, Девы Благословенной, в год от Рождества Христова одна тысяча четыреста сорок пятый».
Следующая, предпоследняя надпись принадлежит к елизаветинской эпохе и датирована 1564 годом: «Случилась чрезвычайно странная история, которая стоила моему отцу жизни: в то время, когда он искал подходящее место для высадки на восточном побережье Африки, его полубаркас был потоплен португальским галеоном под командованием Лоренцо Маркеша, а сам он погиб. Джон Винси».
Последняя, судя по некоторым особенностям, надпись сделана в середине восемнадцатого столетия. Это неточная цитата из «Гамлета»:
Есть многое на свете, что не снилось,
О друг Горацио, нашим мудрецам.
Оставался лишь один непрочитанный пергамент — старый, сделанный готическим шрифтом перевод унциальной латинской надписи на черепке. Перевод датирован 1495 годом и принадлежит перу некоего «мужа ученого» — Эдмунда де Прато (Эдмунда Пратта), лиценциата, знатока канонического права (Эксетерский колледж, Оксфорд), ученика Гросина, первого преподавателя греческого языка в Англии. Нет сомнений, что, заслышав о человеке столь высокой учености, тогдашний Винси, вероятно, тот самый Джон Винси, что спас реликвию от гибели и сделал в 1445 году надпись готическим шрифтом, обратился в Оксфорд за помощью в расшифровке таинственного послания. Ученый Эдмунду с не посрамил своего имени. Его перевод — великолепный образец средневековой учености и знания латинского языка. Я не могу останавливаться здесь на некоторых особенностях перевода, все же хотел бы привлечь внимание к отрывку: «duxerunt autem nos ad reginam advenaslasaniscoronantium». На мой взгляд здесь восхитительно передан греческий оригинал:
Далее следует расширенный вариант средневекового латинского перевода:
Amenartas, e genere regio Egypti, uxor Callicratis, sacerdotis Isidis, quam dei fovent demonia attendunt, filiolo suo Tisistheni jam moribunda ita mandat: Effugi quondam ex Egypto, regnante Nectanebo, cum patre tuo, propter mei amorem pejerato. Fugientes autem versus Notum trans mare, et viginiti quatour menses per litora Libye versus Orientem errantes, ubi est petra quedam magna sculpta instar Ethiopis capitis, deinde dies quatuor ab ostio fluminis magni ejecti partim submersi sumus partim morbo mortui sumus: in fine autem a feris hominibus portabamur per paludes et vada, ubi avium multitudo celum obumbrat, dies decem, donec advenimus ad cavum quendam montem, ubi olim magna urbs erat, caverne quoque immense; duxerunt autem nos ad reginam Advenaslasaniscoronantium, que magica utebatur et peritia omnium rerum, et saltern pulcritudine et vigore insenescibilis erat. Нес magno patris tui amore perculsa, primum quidem ei connubium michi mortem parabat; postea vero, recusante Callicrate, amore mei et timore regine affecto, nos per magicam abduxit per vias horribiles ubi est puteus ille profundus, cujus juxta aditum jacebat senioris philosophi cadaver, et advenientibus monstravit flammam Vite erectam, instar columne volutantis, voces emittentem quasi tonitrus: tunc per ignem impetu nocivo expers transiit et jam ipsa sese formosior visa est.
Quibus factis juravit se patrem tuum quoque immortalem ostensuram esse, si me prius occisa regine contubernium mallet; neque enim ipsa me occidere valuit, propter nostratum magicam cujus egomet partem habeo. Ille vero nichil hujus generis malebat, manibus ante oculos passis, ne muliers formositatem adspiceret: postea ilium magica percussit arte, at mortuum efferebat inde cum fletibus et vagitibus, et me per timorem expulit ad ostium magni fluminis, velivoli, porro in nave, in qua te peperi, vix post dies huc Athenas vecta sum. At tu, О Tisisthenis, ne quid quorum mando nauci fac: necesse enim est mulierem exquirere si qua Vite mysterium impetres et vindicare, quantam in te est, patrem tuum Callicratem in regine morte. Sin timore seu aliqua causa rem relinquis infectam, hoc ipsum omnibus posteris mando, dum bonus quis inveniatur qui ignis lavacrum non perhorrescet, et potentia dignus dominabitur hominium.
Talia dico incredibilia quidem at minime ficta de rebus michi cognitis.
Нес Grece scripta Latine reddidit vir doctus Edmundus de Prato, in Decretis Licenciatus, e Collegio Exoniensi Oxoniensi doctissimi Grocyni quondam e pupillis, Idibus Aprilis Anno Domini MCCCCLXXXXV°».
— Ну что же, — сказал я, когда наконец прочитал и тщательно изучил все надписи и пометки — по крайней мере те из них, что еще можно было разобрать. — Теперь ты знаешь все, Лео, и можешь составить свое собственное мнение. Мое уже сложилось.
— И каково же оно? — быстро спросил он.
— Вот оно. Я верю, что черепок подлинный и что он действительно хранится в вашем роду с четвертого столетия до Рождества Христова. Достоверность этого — поистине удивительного — факта подтверждается всеми надписями. Остальное, однако, вызывает большие сомнения. Допустим, одна из надписей в самом деле написана твоей отдаленной прародительницей, египетской принцессой или каким-нибудь писцом под ее диктовку; совершенно очевидно, что перенесенные муки и смерть мужа лишили ее разума, ее пером водило чистейшее безумие.
— А как вы объясните то, что видел и слышал мой отец?
— Простое совпадение. Конечно же, на берегах Африки есть немало скал, напоминающих по форме человеческую голову, и многие там говорят на исковерканном арабском языке. Достаточно в тех местах и болот. И еще одно соображение, Лео; ты уж извини меня, но я полагаю, что твой бедный отец был не в своем рассудке, когда писал все это. Он столкнулся с большими трудностями, а человек он был очень впечатлительный, и вся эта история сильно подействовала на его воображение. Как бы там ни было, я считаю, что это полнейший вздор. В природе, хотя и нечасто, встречаются любопытные явления и феномены, которые ставят нас в тупик. Но пока я сам не буду убежден в обратном, а это маловероятно, никогда не поверю, что можно отсрочить собственную смерть, пусть даже на некоторое время; не внушают мне доверия и россказни о белой колдунье, которая жила или живет среди африканских топей. Это просто бред, мой мальчик, сущий бред! А что скажешь ты, Джоб?