— Где находится пульт?
— В схеме все указано. Шифры, полагаю, вы получите при личной встрече.
— С кем, Глэдис? Как я узнаю, что это именно тот человек?
— Не беспокойтесь, узнаете. Вам предстоит процедура ввода во владение, а юридическая сторона дела, как вы могли убедиться, у нас обставлена образцово. В полном соответствии с действующими законами.
«Вот и свершилось мое посвящение, — размышлял Джонсон, потупясь. — Не надо клясться на Библии и ложиться в символический гроб. Просто, буднично, без фанфар и поздравлений. Скучно и страшновато». — До последней минуты он и не подозревал, что в эксперименте будут задействованы сразу несколько спутников. Даже без схемы, хранящейся в сейфе, можно было представить себе грандиозность грядущей операции. Возможно, она права? — спросил себя, задумавшись о последствиях. — И стоит остановиться?..»
— Не знаю, что и сказать, Глэдис, — он спрятал ключи и смущенно развел руками. — Понимаю, что должен поблагодарить и все такое, но слова застревают в горле. Я не рад, что так получилось… Это искренне, Глэдис. Мы увидимся?
— Как-нибудь и когда-нибудь, — она растянула губы, блеснув фарфоровыми зубами, но улыбка получилась кислая, вымученная. — Кто знает? Что бы ни случилось, я оставлю в деле. Не могу сказать, что ухожу с легким сердцем, однако без сожаления. Желаю вам всяческого успеха, Питер Джонсон, абсолютно без задней мысли. Прощайте.
— До свидания, Глэдис, и спасибо за все.
Накопившаяся усталость и нервное напряжение дали знать о себе сонливой слабостью во всем теле. Ныли виски, поламывали суставы. Джонсон прошел в спальню и, не раздеваясь, рухнул на покрывало из мягкой шерсти ламы. Он проспал до самого вечера, слыша сквозь одурь телефонной трезвон, но так и не смог вырваться из тягучей, как патока, трясины, что засасывала все глубже и глубже.
Пробудившись, сунул голову прямо под кран и долго держал ее под холодной струей. Потом, обмотавшись полотенцем, присел на кровать, чувствуя полнейшее отупение в мыслях. За окном, расчерченным параллелями раскрытых жалюзи, лиловели сумерки. Вековые бонсай на подоконнике — фиджийская дегенария и магнолия Делавэ, сплошь покрытая крупными желто-розовыми цветками, — источали тонкую сладость увядания. Что-то неуловимо кладбищенское чудилось в их влажном дыхании.
Телефонный звонок вырвал Джонсона из меланхолического забытья. Потянувшись за трубкой, он ощутил касание постороннего предмета в левом кармане и непроизвольно вздрогнул, вспомнив, — ключи! Звонил Эрик Ли из Окленда.
— Только что получил ваше приглашение, мистер Джонсон, но, как ни жаль, не могу воспользоваться.
— Досадно, профессор, вы-то и нужны мне в первую очередь. Без вас, как без рук. А в чем, собственно, дело?
— Вы читали сегодняшние газеты?
— Только утренние.
— Посмотрите вечерние!
— Йог Патанджали?.. Я в курсе.
— Какой еще йог! — выкрикнул Ли. — Комета! Комета «Шумейкер-Леви» несется к Юпитеру.
— Знаю. Слышал по CNN. Это как-то затрагивает нас с вами, мистер Ли?
— Затрудняюсь сказать, но очень возможно.
— Не тяните, Эрик. Что, собственно, вас задерживает? Необходимо посоветоваться.
— Сперва я должен закончить расчеты. Слишком много вариантов.
— Начните с самого скверного. Земле действительно угрожает катастрофа? Юпитер отколется? Соскочит с орбиты?
— Не думаю, честно говоря. Слишком велика его масса.
— Уже утешительно.
— Я физик, а не астроном. Хотел посоветоваться со специалистами, но не смог дозвониться.
— Полагаю, им сейчас не до вас. Осаждают журналисты. Вылетайте как можно быстрее. Будем надеяться, что светопреставление и на сей раз не состоится.
— Но эксперимент, мистер Джонсон, эксперимент! Достаточно Юпитеру чуточку изменить траекторию, и все придется начинать заново. Сместится гравитационный баланс, Весь континуум пространства-времени. Почти наверняка это никак не отразится на повседневной жизни. Никто и не заметит. Но наши приборы, мистер Джонсон… Вы понимаете?
— Честно говоря, не очень, но раз вы так считаете… И что же делать?
— Ждать.
— Ничего себе предложение. Знаете, во сколько это обойдется?
— Именно поэтому я и хочу закончить расчеты. С цифрами в руках мы будем чувствовать себя намного увереннее.
— Вы — допускаю, только не я. Чтобы внести изменения в проект, голых цифр мало. Мне нужны авторитетные заключения. И не гадания, мистер Ли, а однозначный вывод: да или нет. Если все же «нет», то сколько времени и денег потребуется, чтобы превратить его в «да». Такие дела, профессор'.