— Если нам суждено умереть, — сказал бы Матиас Шандор, — то мы умрем лишь после того, как сделаем все, что в наших силах, чтобы спастись!
Итак, прежде всего следовало сделать проход в окне. Для этого необходимо было выломать железный переплет. Но можно ли это сделать, не имея ни клещей, ни плоскозубцев, вообще без всякого инструмента? Ведь у пленников не было даже ножа.
— Впереди нас ждут большие трудности, — сказал граф Шандор, — но сейчас мы должны совершить невозможное! Итак, за дело!
С этими словами он бросился к окну, крепко схватил решетку рукой и, сильно тряхнув ее, почувствовал, что выломать ее будет не так уж трудно.
Действительно, железные перекладины слегка шатались в своих гнездах, ибо камень у их оснований весь растрескался и был не очень прочен. Весьма вероятно, что проводник громоотвода был некоторое время поврежден и плохо проводил ток. Быть может, электрические искры искали другой путь, попадали в железный переплет и тем самым повредили камень, ведь известно, что сила тока почти безгранична. Вот почему образовались трещины вокруг гнезд, в которые были вставлены концы железных прутьев, и даже самый камень стал пористым, как будто его пробили тысячи электрических искр.
Иштван Батори в нескольких словах объяснил это явление, когда в свою очередь осмотрел окно.
Но надо было не объяснять, а приниматься за дело, и как можно скорей. Если бы удалось вырвать из гнезд крайние перекладины, то переплет было бы уже не так трудно протолкнуть через окно и сбросить вниз, так как проем окна расширялся к наружной стороне стены. Стук его падения заглушат раскаты грома, который теперь непрерывно гремел в нижних слоях атмосферы.
— Но не можем же мы ломать камень голыми руками! — заметил Ладислав Затмар.
— Нет! — ответил граф Шандор. — Нам нужен какой-нибудь кусок железа, хотя бы гвоздь…
Действительно, это было необходимо. Как ни хрупок был камень вокруг гнезд, они бы только обломали ногти и раскровянили пальцы, пытаясь его раскрошить.
Граф Шандор огляделся кругом при слабом свете, проникавшем в камеру из плохо освещенного коридора, сквозь дверной глазок. Он обшарил руками стены, надеясь наткнуться на гвоздь, но ничего не нашел.
Тогда ему пришло в Голову выломать ножку у одной из железных коек. Все трое принялись за дело, но вскоре Иштван Батори, прервав работу, тихонько окликнул друзей.
Оказалось, что у его койки выскочил болтик, державший одну из поперечных перекладин, на которые кладут матрас. Теперь, отгибая перекладину вверх и вниз, ему удалось ее отломить.
Через минуту граф Шандор уже держал в руках железную полоску длиной в пять дюймов и шириной в дюйм; он обмотал ее конец своим галстуком и, подойдя к окну, принялся обламывать края гнезд, в которых держались железные прутья.
Конечно, он не мог работать беззвучно. Но, к счастью, шум заглушали раскаты грома. Когда гром затихал, граф Шандор останавливался, но тут же снова принимался за работу, которая быстро подвигалась вперед.
Батори и Затмар стояли возле двери, прислушиваясь к шагам часового, и останавливали графа, когда тюремщик приближался к камере.
Внезапно Затмар прошептал: «Тшшш…» — и работа сразу прекратилась.
— В чем дело? — спросил Батори.
— Слушайте, — ответил Затмар.
Он оказался в акустическом фокусе, и снова повторилось прежнее явление, открывшее заключенным тайну предательства.
Вот отрывки фраз, которые им удалось расслышать:
— Завтра… будете… свободе…
…
— Да… выпустят… стража… и…
…
— …После казни… Затем… вместе с моим товарищем Зироне… ждет меня в Сицилии…
…
— Вам не придется долго сидеть в крепости…
…
Повидимому, Саркани разговаривал с одним из сторожей. Он назвал имя какого-то Зироне, должно быть, тоже замешанного в этом деле, и Матиас Шандор постарался его запомнить.
На беду, последнее слово; которое узникам было бы так важно узнать, до них не долетело. Конец последней фразы был заглушен могучим ударом грома, и пока электрический ток пробегал по проводнику громоотвода, на железную перекладину в руке графа Шандора падал фонтан светящихся искр. Если б он не обернул конец перекладины шелковым галстуком, его, наверно, ударило бы током.
Итак, последнее слово — название крепости — потонуло в громовом раскате. Узникам не удалось его расслышать. А между тем, если б они знали, в какую крепость их заключили, через какую страну им придется бежать, насколько это облегчило бы им побег!
Граф Шандор снова принялся за работу. Камень вокруг трех гнезд был уже так раскрошен, что можно было выдернуть перекладины. Теперь он принялся за четвертое гнездо при свете беспрестанно вспыхивавших молний.
К половине одиннадцатого работа была закончена. Железный переплет уже не держался в стене, оставалось только пропихнуть его сквозь амбразуру и сбросить вниз, за крепостную стену. Это узники и сделали, как только Затмар услышал, что шаги часового удалились.
Пройдя сквозь амбразуру окна, переплет рухнул вниз и исчез в темноте.
В эту минуту как раз наступило затишье. Граф Шандор прислушался, думая, что тяжелая решетка загрохочет, упав на землю… Но он ничего не услышал.
— Должно быть, наша башня стоит на высоком утесе, над долиной, — заметил Батори.
— Не все ли равно, на какой она высоте! — ответил граф Шандор. — Нет никаких сомнений, что прут громоотвода доходит до земли, иначе он не выполнял бы своего назначения. Значит, и мы благополучно доберемся до земли!
Граф рассуждал вполне логично, но пришел к неправильному выводу, ибо конец проводника спускался в воды Фойбы.
Теперь окно было без решетки. Наступило время бежать.
— Друзья мои; — сказал Матиас Шандор, — вот как мы будем действовать. Я самый молодой и, кажется, самый сильный из нас. Поэтому я попробую спуститься первым. Если что-нибудь помешает мне добраться до земли, у меня, может быть, хватит сил вернуться обратно. Через две минуты ты, Иштван, выскользнешь из окна и последуешь за мной. Еще через две минуты вы, Ладислав, проделаете тот же путь. Когда мы спустимся все трое к подножию башни, — увидим, что нам делать дальше.
— Мы готовы тебя слушаться, Матиас, — ответил Батори. — Мы будем делать все, что ты скажешь, и пойдем всюду, куда ты нас поведешь, но мы не хотим, чтобы ты брал на себя самую опасную задачу.
— Ваша жизнь нужнее нашей! — добавил Затмар.
— Наши жизни равны, когда долг велит нам покарать предателей, — ответил граф Шандор. — И если хоть один из нас останется в живых, он и свершит правосудие. Обнимемся, друзья мои!
Три друга горячо обнялись и, казалось, почерпнули новые силы в этих объятиях.
Затем Ладислав Затмар стал на страже у дверей камеры, а Матиас Шандор пополз в амбразуру окна. Мгновение спустя он уже висел над бездной. Крепко зажав провод коленями, он скользил вниз, перехватывая руками железный прут и время от времени нащупывая ногой скобу, чтобы опереться на нее.
Между тем гроза разразилась с неистовой силой. Дождя не было, но ветер бушевал и ревел. Непрестанно сверкали молнии. Огненные зигзаги скрещивались над башней, притягивавшей молнии благодаря своему высокому местоположению. Острый конец громоотвода блестел беловатым светом, раскачиваясь под ударами налетавшего шквала.
Понятно, какой опасности подвергался человек, висевший на проводнике, по которому то и дело пробегал ток, уходя в воды Фойбы. Когда проводник в полной исправности, человек не так рискует, что его ударит током, ибо металл несравненно лучший проводник, чем человеческое тело. Но когда громоотвод поврежден или образовался разрыв в проводнике, его может убить электрическим током даже без удара молнии [3].
Граф Шандор прекрасно понимал, что ему грозит, но им владело чувство более сильное, чем инстинкт самосохранения, и он пренебрег опасностью. Медленно, осторожно спускался он по пруту среди ослепительных вспышек молний. Нащупав ногой железную скобу, он становился на нее, чтобы минуту передохнуть. Всякий раз, как молния освещала зиявшую под ним пропасть, он тщетно пытался измерить взглядом ее глубину.