Внизу, на улице, собрались именитые жители деревни; немного оправившись от страха перед летевшими с крыши черепицами, они обсуждали, как быть с Билби. Среди них был Мамби — торговец сукном, вегетарианец, обладатель рокочущего баса и огромной черной бороды. Мамби ратовал за то, чтобы пустить в дело брандспойт. Он состоял в добровольной пожарной команде, и надевать пожарную каску было для него первейшим удовольствием. Он вышел из своей лавочки, как только услышал крики. Мясник Шокс и его сын уже были на улице. Двор Шокса, где высилась куча навоза и соломы, примыкал к левой стене недостроенного дома. Из бильярдной «Белого Оленя» вышел Раймелл, ветеринар, и, склонив голову набок, наблюдал за Билби. Одновременно он умудрялся вразумительно отвечать булочнику, который засыпал его нелепыми, на его взгляд, вопросами. На улицу высыпали и все обитатели «Белого Оленя».
— А скажите, мистер Раймелл, — приставал к нему булочник, — у человека в животе вокруг желудка ведь много опасных мест?
— Там черепица, кирпичи, — невпопад ответил Раймелл. — Не хватает только, чтобы он начал всем этим швыряться!
— Послушайте, мистер Раймелл, — продолжал булочник, немного помолчав (он пытался осмыслить услышанное). — Если человека ударят в живот, ему могут там повредить что-нибудь?
Мистер Раймелл уставился на него непонимающими глазами.
— Скорее всего вам попадут в голову, — сказал он наконец и вдруг воскликнул: — Эй, что там этот олух плотник затеял?
Бродяга топтался позади осаждавших дом; он жаждал мести, но был в самом унылом расположении духа. Его привели в чувство после недавнего припадка, и старичок в широкополой шляпе даже дал ему шиллинг, но он страшно промок, все на нем было насквозь мокрое — рубашка, три жилета и пиджак, — потому что старик привел его в чувство верным, но малоприятным способом: без всякого предупреждения окатил холодной водой. Бродяга даже заплакал тогда от неожиданности и обиды. Сейчас, как он понимал, было бы не совсем разумно во всеуслышание заявить о своем знакомстве с Билби. Лучше, пожалуй, выждать. То, что он намерен сказать Билби, лучше сказать без свидетелей. Кроме того, он еще не совсем понял, о каком вознаграждении говорят эти люди.
Уж если вознаграждение объявлено за Билби…
— Недурной прием, — похвалил Раймелл, сразу изменив мнение о десятнике, когда тот снова начал подниматься по лестнице, держа над головой, точно щит, корытце для извести, какими пользуются строители. Он поднимался с трудом и очень медленно, озабоченный тем, чтобы получше прикрыть голову. Но черепицы в него не полетели. Билби уже заметил, что внутри дома готовится куда более опасная атака, и поспешно отступал по другой стороне крыши.
Он спрыгнул на кучу соломы во дворе мясника — если бы не эта солома, прыжок мог бы кончиться для него печально, потому что высота была не меньше двенадцати футов. Он упал на четвереньки, и от сильного толчка у него на миг помутилось в голове. Но тут же вскочил на ноги и начал карабкаться по куче навоза на высокий каменный забор. Прежде чем хоть один из зевак перед недостроенным домом сообразил, что Билби удирает, он уже перемахнул через забор во двор к Макколуму. Но потом один из двоих рабочих, которые лезли на крышу изнутри, увидел его через продолговатое отверстие — будущее окно будущей спальни верхнего этажа — и поднял крик.
А полминуты спустя, когда Билби уже спрыгнул со стены, отделявшей дворик мясника от соседнего, на крыше появился десятник, все еще не выпускавший из рук свое корытце. Услыхав крики, полицейский (до сих пор он по профессиональной привычке всех сдерживал и никого не подпускал к недостроенному дому) повернулся и выбежал на задний двор, сплошь заваленный кирпичом, известкой и щепками. Толпа на улице, сообразив, что дичь удрала и охраны больше нет, валом повалила во двор мясника: кто прямо через дом, кто кругом, через калитку.
Тем временем у Билби произошла заминка.
Он рассчитывал, что по крытой толем крыше сарая, где Макколум — портной и брючник — разводил грибы, он доберется до стены, которая выходит на клубничные грядки мистера Беншоу; однако с крыши ему не видна была ветхая застекленная пристройка, которую Макколум именовал своей мастерской и где в эту минуту прилежно трудились четверо полуодетых портных. Крыша сарая давно прогнила, и, как только Билби на нее ступил, она прорвалась, точно ветхая дерюга, и он рухнул прямо на грядки с грибами, сразу же вскочил и помчался прочь, оставляя за собой след из грибов, грибницы и удобрений; тут перед ним оказалась стена, высотой в девять футов, и он чуть было не попал в лапы человечка в красных шлепанцах, который кинулся ему наперерез из мастерской. Но Билби ловко вспрыгнул на мусорный ящик и вовремя перемахнул через ограду, а портной в красных шлепанцах был не мастер лазить по стенам и остался внизу, пытаясь вскарабкаться на ограду, — это оказалось много труднее, чем он предполагал.