Я иду сквозь тайгу по весне белокрылой,
По колено в воде по разливам бреду…
Я иду сквозь тебя, пока есть мои силы,
Даже если уже никуда не иду.
«Знаком ли ты с Землей?..»
— Знаком ли ты с Землей?
— Да вроде бы знаком.
— А чей тут дом стоит?
— Да вроде общий дом.
А может, это твой.
Внимательно смотри,
Ведь нет земли такой
В других концах Земли.
Вот крыша в доме том —
Ледовый океан,
Вот погреб в доме том —
Хакассии туман.
И дверь за облака,
И море у ворот,
В одном окне — закат,
В другом окне — восход.
Он твой, конечно, твой —
И крыша, и крыльцо
С звездой над головой,
С могилами отцов.
И реками пьяна
Непройденная ширь,
Страны моей весна —
Желанная Сибирь.
«Июльские снега — не спутай их с другими…»
Июльские снега — не спутай их с другими.
Июльские снега, Памирское плато…
Приветствую тебя! Твержу твое я имя,
Но ветры мне трубят типичное не то.
А мне твердят одно: ты должен быть, ты должен —
Прозрачным, как стекло, и твердым, как наган.
В июле будет зной, а в январе морозы,
А мне пример такой — июльские снега.
Все вроде хорошо, и все в порядке вроде.
Я там-то все прошел, я там-то не солгал.
Привет тебе, привет! Как памятник свободе,
Пылают в синеве июльские снега.
«Над киностудией свирепствует зима…»
Над киностудией свирепствует зима:
Стоят фанерные орудия в снегу,
Поземка ломится в картонные дома,
Растут сугробы на фальшивом берегу.
В ночном буфете пьют актеры теплый чай,
Устав от света, как от жизни старики.
По павильонам постановщики стучат
И строят лестницы, дворцы, материки.
И лишь пожарник в новых валенках — топ-топ,
Ночной патруль, суровый взгляд из-под руки —
Не загорелись бы, не вспыхнули бы чтоб
Все эти лестницы, дворцы, материки,
Не провалился бы к чертям весь этот мир,
И сто дредноутов не сели бы на мель.
Не спи, пожарник! Ты хозяин всех квартир
И добрый гений свежекрашеных земель.
Но ты ведь слышишь, часовые-то — топ-топ,
Наган у пояса, ах, если б лишь наган!
Но ты ведь видишь, как ракетам прямо в лоб
Ревут и хлещут озверевшие снега.
Ракеты с берега, ракеты с корабля —
По тихим улицам, по сонным площадям…
И нет пожарника, и брошена земля,
Лишь два полковника за шашками сидят.
КУРСАНТ
Не пожелай ни дождика, ни снега,
А пожелай, чтоб было нам светло.
В полглобуса локаторное небо,
Полмира проплывает под крылом.
Плывут леса и города:
А вы куда, ребята, вы куда?
— А хоть куда — а хоть в десант,
Такое звание — курсант.
И, рассекая синие пространства,
Пересекая желтый след луны,
Выходят на задание курсанты,
Летающие парни — летуны.
Мигнет далекая звезда:
А вы куда, ребята, вы куда?
— А хоть куда — а хоть в десант,
Такое звание — курсант.
И никому об этом не расскажешь,
Как ветры гимнастерку теребят,
Как двигатель взревает на форсаже,
Отталкивая землю от себя.
Плывут леса и города:
А вы куда, ребята, вы куда?
— А хоть куда — а хоть в десант,
Такое звание — курсант.
ПРОПАЛИ ВСЕ ЗВУКИ
Пропали, пропали все звуки,
И странная, странная тишь,
Как будто не крылья, а руки,
Как ласточка, выгнув, летишь.
Как будто бежишь по песку ты,
А двигатель, правда, стоит.
Секунды, секунды, секунды —
Последние шансы твои.
Случись же такое вот дело —
Я сам же хотел в небеса, —
Я летчик — товарищ Гастелло,
Я Пашка — обычный курсант.
Я падаю взрывчатым телом,
А крыши согнулись и ждут.
Я, кажется, знаю, что сделать,
Чтоб эту не сделать беду.
ДА БУДЕТ СТАРТ
На заре стартуют корабли,
Гром трясет окрестные дороги.
От Земли на поиски земли,
От тревоги к будущей тревоге.
Мы построим лестницу до звезд,
Мы пройдем сквозь черные циклоны
От смоленских солнечных берез
До туманных далей Оберона.
Не кричите — крик не долетит,
Не пишите — почта не доходит.
Утопают дальние пути
Там, где солнце новое восходит.
Нет привала на пути крутом,
Где гроза сшибается с грозою.
До свиданья. Плавится бетон.
Звездолет становится звездою.
Мы построим лестницу до звезд,
Мы пройдем сквозь черные циклоны
От смоленских солнечных берез
До туманных далей Оберона.
СНЕГОПАД
И ты приди сюда и в холод, и в жару,
На высокую планету простаков.
Розовеет к вечеру Донгузорун,
И Эльбрус пошит из красных облаков.