Издание повестей и очерков В. Тендрякова в одной книжке дает возможность проследить хорошую эволюцию, которую проделал этот писатель в своем творчестве. Может быть, это дело личного вкуса, но его первая повесть «Среди лесов» мне не нравится. Вещь с шаблонным сюжетом, написана в смысле беллетристического построения правильно, штатное расписание персонажей заполнено, есть любовь для аромата, борьба передовых и отсталых сил для крепости, есть и некоторая сглаженность характеров и острых углов для обтекаемости. В общем, повесть написана под влиянием недоброй памяти «теории бесконфликтности» и той литературы, что в годы процветания этой «теории» издавалась и переиздавалась у нас в изобилии. То, что автор грешил против правды жизни, не могло не сказаться и на художественном уровне вещи. Повесть получилась посредственная.
В дальнейшем, очевидно, В. Тендряков от собственной художнической неудовлетворенности этой вещью, а может быть, и от разговоров с товарищами (я знаю, что у него был большой разговор с А. Твардовским в «Новом мире») пережил и передумал многое. Следующие его вещи — «Ненастье», «Падение Ивана Чупрова», «Не ко двору» — это не шаг, а прямо бросок вперед. Писатель повернулся лицом к острым конфликтам, пошел бесстрашно навстречу сложным жизненным противоречиям, стал в них по-хозяйски разбираться — и вырос как «инженер человеческих душ», как художник сразу на две головы.
Критикой В. Тендряков в общем не обижен. Много уже было похвал, и вполне заслуженных, в адрес его повестей. Присоединяясь к этим похвалам, я хочу лишь заметить одно. Темперамент у Тендрякова есть, писатель он с огоньком. Гневного отношения, ненависти ко всему плохому в жизни у него хватает. Но порою в его произведениях звучат нервозные нотки. А в борьбе нервничать нельзя, это не признак силы. Чуть-чуть отдает от его очерков и повестей пассивностью. Если я не ошибаюсь, если такое чувство после прочтения книги остается не у одного меня, если и другие товарищи со мной согласны, Тендрякову следует над этим подумать. Мы здесь все его доброжелатели, и хочется нам, чтобы он писал еще лучше, может быть, еще острее, но в то же время и активнее дрался за то хорошее, что он утверждает.
О повести Т. Журавлева «Комбайнеры» мне пришлось уже писать. Это очень своеобразный автор, умеющий рассказать тонко и поэтично о весьма прозаических вещах. Грохот комбайнов в его повести нисколько не заглушает человеческие голоса. И деревню он знает не с налету. Уже после некоторого литературного успеха с первой военной повестью «Рядовой Антипов» он пошел в МТС, поработал год помощником комбайнера. А потом опять принялся за литературу. Это не «хождение в народ», это просто очень серьезное желание изучить среду и людей, о которых пишешь. Так изучал материал для своих произведений и Джек Лондон, писатель, далеко стоявший от русского народничества. Очень жаль только, что Журавлев, художник оригинальный, с богатым набором красок на палитре, хороший психолог, одаренный и юмором, мало пишет. Редко видим мы в печати его вещи. Пора бы ему написать новую повесть, читатели заждались. Слишком уж долго вынашивает он новые темы, месяцами ходит вокруг письменного стола, прежде чем сесть за него.
Приятная, своеобразная вещь — повесть кабардинского писателя А. Шогенцукова «Весна Софият», о девушке-трактористке, идущей работать на трактор погибшего в Отечественную войну брата-тракториста. Повесть была бы еще лучше, если бы автор удержался от ненужной сентиментальности и не злоупотреблял местами излишней, даже с учетом национальных особенностей быта кабардинских колхозников, цветистостью. Вряд ли надо было так уж сгущать переживания Софият (до нервной горячки) по случаю того, что ее трактор ночью наскочил на вросшую в землю старую автомобильную раму. В этом же нет вины Софият. В местах, где проходили бои, немудрено напороться плугом и на неразорвавшийся снаряд, не только на автомобильную раму.
Повесть молодого украинского писателя Василия Земляка «Родная сторона», о полесских колхозниках, вероятно, еще неизвестна читателям в переводе на русский язык. Читал ее в переводе, сделанном для ознакомления, из журнала «Днипро». Повесть оставляет впечатление несомненной талантливости автора, много в ней хорошего, свежего, оригинального. Но, видимо, все же в редакции оказали автору недостаточную помощь.