Я уже говорил, разбирая рассказы одного автора, что не всякая тема лезет в беллетристические ворота. Иногда мы бережем какой-то острый, злободневный вопрос для того, чтобы «вставить» его где-то в какую-то большую вещь, которая будет написана, может быть, через пять лет, в то время когда нужно бы именно сегодня написать об этом, выступить специально по одному этому вопросу с деловой статьей. В романе или повести можно иной раз забеллетризировать острые мысли так, что они потеряют если не всю, то половину остроты, будут восприниматься как интересное чтение, а не как постановочные вопросы для практических решений. Это, мол, все писателю понадобилось лишь для сюжета.
Помню, Виталий Закруткин рассказывал мне о страшных вещах, которые волновали его, когда он вынашивал свой роман «Плавучая станица», — об истощении рыбных богатств Азовского моря, о хищническом опустошении этого моря. Много тому причин: здесь и «бурмистровщина» в руководстве рыбацкими колхозами, и два хозяина над морем — один разводит рыбу, а другой дает планы вылова рыбы, «не увязанные» с наличием рыбы в воде, живет сегодняшним днем, разрешает даже применять незаконные снасти, чтобы хоть мелочью пополнить улов. Здесь и браконьерство, и слабая постановка научной работы по воспроизводству рыбы. Горько и больно было слушать, когда он рассказывал все это. Да и сам я родом с Азовского моря, из Таганрога, помню рыбные базары раньше, а пришлось мне после войны побывать в Таганроге — кучи, горы мелочи, так называемой тюльки. Никогда такую мелочь не вылавливали. К чему это приведет? Превратим Азовское море в Мертвое море? Но вот написал Закруткин роман об этом — не так уж страшно получилось. Следишь больше за развитием отношений Василия Зубова и Груни, нежели за убылью рыбы в Азовском море. Словно автор сам не поверил, что народнохозяйственный вопрос тоже вызовет большой интерес у читателя.
Можно перечислить много вопросов деревенской жизни и сельского хозяйства, которые бы нам следовало поднять в публицистически-деловых статьях. Например, о работе МТС. Можно ли считать, что мы уже нашли такие формы организации и оплаты труда работников МТС, которые бы очень заинтересовали их в колхозном урожае? Нет, по-моему, не нашли еще таких форм. И поныне трактористу выгоднее убирать средний хлеб, нежели очень хороший: на среднем он больше заработает трудодней. И сейчас происходит такое: один директор МТС обеспечил урожай по своей зоне 25 центнеров, у другого урожай 10 центнеров, но разница у них в зарплате небольшая. Есть некоторые надбавки, премии, но это не то. Резче бы надо дифференцировать. Если при урожае в 10 центнеров директор получает, скажем, полторы тысячи рублей в месяц, то за 25 центнеров, право же, не жалко и три и три с половиной тысячи заплатить. И такую резкую дифференциацию бы для всех — и для старшего агронома, и для главного инженера, и для заведующего ремонтными мастерскими, и для участковых механиков, вплоть до горючевозов.
А можно ли считать, что уже найдена у нас наилучшая система госпоставок хлеба, полностью гарантирующая колхозы от тяжелых последствий некоторых случайностей и произвола на местах, где еще задержались в руководстве районами Бурмистровы? Система, создающая у колхозников прочную уверенность в завтрашнем дне и не подрывающая нигде материальной заинтересованности? Наблюдения над жизнью убеждают, что и здесь у нас еще не все ладно. И думается, что писателю-публицисту не возбраняется вести и углублять свои наблюдения, высказывать их в печати, помогать поискам лучших решений вопроса.
Проблемы, задачи механизации сельского хозяйства приобретают все бόльшую и бόльшую остроту. Много людей из деревни ушло в города, в ином колхозе при той же земельной площади рабочих рук втрое, вчетверо меньше, чем было до войны. Но и в городах ведь люди не болтаются без дела, и промышленность у нас бурно растет, и там требуются люди. Как бы ни улучшились дела в деревне, далеко не все ушедшие в города вернутся домой. Значит, мы все время будем иметь дело с нехваткой рабочих рук в сельском хозяйстве, и единственный выход из положения — большая механизация всех производственных процессов в сельском хозяйстве. Очень крепко, горячо, с большим желанием помочь делу нужно писать об этом. Один вопрос о новой технике в сельском хозяйстве разве не заслуживает внимания литераторов?
Я не знаю, кто у нас планирует работу конструкторов, и планируют ли, или, может быть, они, как писатели, работают по вдохновению: на одну тему, вроде строительства каналов, навалится сразу человек сто, а на другую тему — ни одного. Но иногда обнаруживаешь такие зияющие пустоты в механизации сельского хозяйства из-за отсутствия нужной машины — а и машина-то требуется пустяковая, — что просто у самого чешутся руки взять и сделать ее.