Этот человек весь — в вечных поисках. И — в вечных неприятностях. Ему надо помогать.
Еще ряд очерков написал я за эти годы.
И — много времени отдал работе с начинающими авторами и молодыми писателями.
Особенно когда жил в Курске.
И как член редколлегии «Нового мира» и просто как писатель, к которому непосредственно обращается литературная молодежь, я много работал над произведениями других авторов. Бывало, меня буквально заваливали рукописями, и — без преувеличений — не меньше 3/4 рабочего времени уходило на эти рукописи.
Но я не жалуюсь ка это. Думаю, что время затрачивалось не зря, не без пользы для литературы.
Вот — коротко — о моей работе за последние годы.
Сделано, безусловно, мало. Сознаю.
А весной 1963 года я переехал в Ташкент.
Давняя тяга. Сыновья.
И Средняя Азия — совершенно новый для меня край. Раньше не бывал здесь.
Принят я был здесь товарищами по перу по-братски. Быстро устроен во всех бытовых делах — с жильем и пр. И вот, стало быть, год с лишним уже живу здесь.
Естественно, мне могут задать вопрос: а что сейчас пишу?
Очень трудно ответить. Почти невозможно. Некоторые — из суеверия.
Живописец — о картине, словами.
Композитор — словами о сочиняемой музыке.
Писатель. Рассказать о том, что он пишет, что вынашивает, что он еще не дописал, что у него лежит в столе, в черновиках, в набросках, в так называемых «вариантах».
Если бы он мог рассказать, значит, это уже написано.
И тогда — чего проще. Читать!
В общем, прошу снисхождения. Повремените. Будет написано!
Приложу все силы к тому, чтобы не бесплодно были прожиты те годы, что осталось мне пожить и поработать.
1964
По страницам изданных и неизданных произведений
1. Опубликованные рецензии
Хорошие повести
Немногие читатели узнали уже Тихона Журавлева по его запискам офицера «Рядовой Антипов», вышедшим в издательстве «Советский писатель» в 1951 году. Немногие, говорю потому, что книга была издана тиражом всего в 30 тысяч экземпляров.
Эта повесть — в форме записок офицера — суровая правда о войне, о солдатской жизни на фронте. Именно — жизни. Русские люди не любят воевать. Но когда их к этому вынуждают, они и на фронте умеют жить как дома.
Сдержанно, мужественно, без громких слов и потому, может быть, так волнующе пишет Тихон Журавлев о солдатских подвигах. Он знает войну, он не может лгать о ней. У него война — это и кровь, и тяжелый труд, и подвиги, и глубокое раздумье солдат о прошлом и будущем. Рядовые солдаты у него — как оно и есть в нашей советской жизни — люди высокого интеллекта, большого душевного благородства.
Были у него неприятности с этой повестью. Критики упрекали автора в том, что у него генерал и комбат слишком просто, «фамильярно» разговаривают с рядовыми. Почему, дескать, солдат Антипов отвечает им иногда не по уставу, не держит беспрерывно руку у козырька, позволяет себе даже такую вольность, как чокнуться с генералом. Ну, бог с ними, с такими критиками. Они, видимо, многое позабыли. Забыли и простоту Суворова в обращении с солдатами.
Повесть Тихона Журавлева «Рядовой Антипов» в какой-то мере заполняет досадный пробел в нашей литературе об Отечественной войне. Много у нас есть романов, повестей, пьес о войне, где главные действующие лица — офицеры, а солдат почти не видно. Журавлев пишет о рядовом советском солдате как о человеке равном ему, советскому офицеру, по духовному развитию, пониманию жизни, задач партии. Лишь звездочки на погонах, специальная военная командирская подготовка «возвышают» его, офицера, над солдатом, дают ему право приказывать. Но это различие — лишь на фронте, в армии. А после войны, если суждено им где-то встретиться, может быть, Антипов, более опытный в колхозном строительстве человек, будет председателем колхоза, а он, офицер, вчерашний ротный командир Антипова, пойдет к нему в заместители, в бригадиры?..
В седьмом номере журнала «Новый мир» за 1953 год напечатана новая повесть Тихона Журавлева «Комбайнеры». Некоторые критики (Т. Трифонова, «Литературная газета», 18 августа 1953 г.), не разобравшись в этой вещи как следует, успели уже усмотреть в повести существенный недостаток, заключающийся в излишней, по их мнению, тонкости письма, лаконичности рисунка, в недомолвках. Что это — привычка к топорной работе некоторых других авторов повестей на колхозные темы? А когда вещь сделана не топором, а тонким резцом — не доходит? Именно в этом, в тонкости, в изяществе письма, — художественная прелесть произведений Т. Журавлева!