Нигде эта истина не подтверждается с такой ужасающей ясностью, как именно в Австралии.
У нагарнуков, находившихся в благоприятных условиях, даже социальные идеи достигали уже известной высоты; так, например, брак, усыновление, родительские чувства и общественные чувства признавались всеми представителями этого племени; даже понятия об обязанностях и чести стояли у них довольно высоко.
Согласно установленному обычаю, присущему отнюдь не только этому племени, а встречающемуся у весьма многих примитивных народов, молодой воин, получивший посвящение посредством Священного Огня и, следовательно, причисленный уже к взрослым, силой похищал себе жену из одного из соседних племен. Но это применение силы давно уже стало у нагарнуков простой формальностью; на самом деле о браке договаривались заранее, по обоюдному соглашению между родителями молодой четы.
После похищения и примирения обоих семейств праздновалось бракосочетание; будущих супругов с торжеством отводили в хижину Священного Огня, где Оуэнук, или один их хранителей Священного Огня, сыпал им на голову раскаленные красные уголья, после чего клал по маленькому красному уголечку каждому из них на язык.
Почти та же церемония проделывалась и над новорожденными, с той только разницей, что угольки, которые им клали на язык, были уже несколько потухшие.
Мы уже видели, какую важную роль играл у них огонь и в похоронных церемониях, и если бы несчастный Менуали пал неподалеку от своей большой деревни, Виллиго должен был бы сходить за огнем в хижину Священного Огня и зажечь от него свой факел, которым он поджег бы погребальный костер.
Вообще у нагарнуков ни одна церемония, ни одно семейное торжество или общественное событие, ни один договор не обходились без содействия Священного Огня, скреплявшего своей силой всякий договор, обязательство и клятву.
Если нагарнук клялся Священным Огнем, то на его клятву можно было смело положиться.
Все это имеет, без сомнения, много общего с обычаями и верованиями огнепоклонников Персии и Индии.
Если совершалось преступление и виновник не был пойман на месте, то устраивался своего рода «Божий Суд», посредством огня. Прежде чем Совет Старейшин устанавливал степень и род наказания за данную вину, необходимо было, чтобы кто-нибудь из представителей племени выступил в качестве обвиняемого, после чего самый факт виновности устанавливался путем свидетельских показаний и предварительного следствия, затем в назначенный день и час обвинитель и обвиняемый препровождались в хижину, где поддерживался Священный Огонь; оба пребывали там в сокровенной беседе с Верховным Хранителем Священного Огня, после чего в присутствии всей собравшейся толпы Оуэнук, или Аруэнук, наполнял рот того и другого, обвинителя и обвиняемого, горячими угольями, и те, закрыв рот, должны были продержать их там до тех пор, пока верховный жрец не сосчитает дважды пять на пальцах своих рук. После этого они должны были раскрыть свои рты, и тот, у кого во рту оказывались ожоги, считался виновным либо в деянии, либо в клевете, а Совет Старцев присуждал ему соответствующее наказание.
Понятно, что тут возможна была некоторая сделка и виновным чаще всего оказывался тот, кто был менее щедрым во время предварительного совещания с Хранителем Священного Огня.
Многоженства у нагарнуков вовсе не было, и брак не расторгался даже в случае смерти одного из супругов. В этом отношении права мужчины и женщины были совершенно равны; никто из них не имел права избрать себе второго мужа или вторую жену без особого разрешения Верховного Совета Старейшин, и то только в том случае, если усопший или усопшая не оставили потомства. Тогда вдовец или вдова получали разрешение избрать себе второго супруга или супругу для восстановления потомства умершего, и перворожденный ребенок считался ребенком умершего и его наследником; достигнув совершеннолетия, он должен был прежде всего отпраздновать тризну по усопшему, и если умерший по каким-либо причинам считался блуждающей душой, наследник обязан был достать ему тело, в котором душа умершего могла бы переселиться в лучшее царство и войти в страну предков. Этот обычай давать сына умершему существовал также в Индии и во многих частях Азии.
Последующие дети считались уже детьми действительного отца и матери. Но любопытно, что брачная церемония посредством Священного Огня устраивалась лишь после рождения сына, а до того времени новый супруг считался лишь заместителем первого, и первый брак оставался в силе.