На следующий день, как только просители встали у столба, как было предложено возничими Синих, Иоанн Каппадохия послал нескольких Зеленых, чтобы они увели просителей, и тогда Синие подняли страшный крик. Большинство Зеленых не знали толком, в чем тут дело, и когда бедняг стали прогонять, они начали свистеть. Дамокл был вне себя от ярости.
В тот день последняя гонка была самой важной. Праздновали день восшествия императора на престол, и он обещал щедро наградить победителей произведением искусства - колесницей с конями, которые изваяны из серебра, а сама колесница и фигурка возничего - из золота. Этот приз должны были получить управляющие победившей фракции. Все предлагали крупные ставки, и Дамокл собирался гнать лошадей так, как он никогда прежде не делал. Он также понимал, что если он сможет выиграть гонку, то вместе с лидерами фракции с гирляндой цветов и цветочным крестом в руках он упадет в ноги императору и примет из его рук приз, и ему удастся попросить за несчастную вдову. Император Анастасий был добрым человеком и старался быть справедливым в подобных случаях.
Не стану подробно описывать гонку, но мне придется описать седьмой и последний заезд. Сначала вел один цвет, потом второй, а затем опять первый. В конце пятого заезда, когда была пройдена полная миля, первая Зеленая колесница шла по внутреннему кругу центрального барьера. Вторая колесница Синих шла великолепно, и лишь немного отставала от Зеленых. Потом шла колесница Дамокла, вторая колесница Зеленых, - шла по внешней линии. За ней сразу следовала первая колесница Синих. По всему выходило, что должны были победить Зеленые, и люди на скамейках Синих были мрачны, когда гонка стала приближаться к концу. Дамокл понимал, что лошади у него измучены, и никакой кнут или яростные крики тут не помогут. Расстояние между двумя колесницами, мчавшимися по внутреннему кругу, - первой Зеленой, второй Синей, и двумя колесницами на внешней линии - первой Синей и второй Зеленой - быстро сокращалось, хотя колесницы еще не поменялись местами. Первая Синяя колесница мощно продвигалась вперед и могла украсть победу не только у Дамокла во второй Зеленой колеснице, но и у двух лидеров. И Дамокл быстро принял решение. Он слегка выдвинулся по курсу первой колесницы Синих, а потом резко натянул поводья. Он собирался сбить темп колеснице соперников, чтобы его партнер на внутренней дорожке смог выиграть. Это был вполне законный трюк. Но им редко пользовались из-за опасности для того человека, который к нему прибегал - колесница могла перевернуться и возничий мог сломать руку или ногу, или его могли насмерть затоптать лошади. Он также мог запутаться в поводьях, туго опоясывающих его на талии, и задохнуться. Но Дамокл решил рискнуть. Он был в таком напряжении, вокруг клубами неслась пыль и раздавались громкие крики, что он не заметил, что же творилось на двух внутренних дорожках. Его партнер, первый Зеленый, был оттеснен вторым Синим и свалил столб промежуточного финиша. Но ближняя лошадь второго Синего растянула сухожилие во время столкновения, и колеснице пришлось остановиться. В результате этого первой колеснице Синих удалось избежать удара колес Дамокла. Он сделал поразительный рывок и выиграл битву у Дамокла.
Зеленым не повезло, с этим согласились все судьи, но Зеленые были так разочарованы, что им хотелось найти козла отпущения. Им не стал возничий первой колесницы Зеленых - он лежал на земле без сознания среди обломков своей колесницы. Козлом отпущения стал мой господин Дамокл. После падения первой колесницы, Дамокл оставался в лидирующем положении, и ему оставалось до финиша всего сотня ярдов, а он почему-то натянул поводья. Иоанн Каппадохия нашел всему понятное объяснение и обвинил Дамокла в том, что тот продал победу Синим. Для доказательства использовали тот факт, что с ним перед гонкой разговаривали двое Синих возничих в городской винной лавке и что Дамокл был зол на лидеров фракции Зеленых за то, что те так обошлись с Петром и вдовой Акация. После гонки было сразу созвано совещание фракции и Дамокла отстранили от участия в гонках на год. Той же ночью Дамокл покончил с собой, предварительно ударом кнута выбив глаз хозяину танцовщиц.
У нас дела были очень плохи, потому что Дамокл щедро раздавал всем нуждающимся деньги и ничего не отложил на черный день. Его жена и Антонина были отвергнуты фракцией как родственники возничего, осрамившего Зеленый цвет. А меня вполне могли продать другому хозяину, но все закончилось не так плохо. На собрании комитета Синих два дня спустя казначей Томас рассказал свой сон о медведе.
Он уверял комитет, что маленькая девочка, сидевшая на спине медведя, была дочерью погибшего смотрителя медведей Зеленых. Все видели этих детей, когда они сидели в венках у финишного столба. Он уговорил членов комитета предложить вакантный пост смотрителя медведей Синих Петру, ставшему отчимом маленьких девочек. Сон был вещий, Синих ждет удача, если они так сделают.
Кое-кто начал протестовать, но Томас заметил, что Петр хорошо ухаживал за медведями Зеленых, и они в этом случае только выиграют и, кроме того, смогут посмеяться над Зелеными. Петра назначили смотрителем медведей у Синих, он очень хорошо работал, и все семейство стало членом фракции Синих. Это было редким явлением среди семей, работавших на ипподроме. В знак благодарности Дамоклу Петр приютил у себя в доме осиротевшее семейство, и они с женой поклялись богом Посейдоном, самым почитаемым работниками ипподрома, что они и впредь станут нам помогать. Так мы нашли свое место, и вдове Дамокла не пришлось меня продавать. Но чтобы не быть обузой Петру, она уговорила хозяина танцовщиц Синих взять ее в театр актрисой. Она не была драматической актрисой - для этого она недостаточно училась, а стала танцевать и играть на лютне и тамбурине. Хозяйка научила дочь Антонину танцевать, жонглировать, играть на различных музыкальных инструментах, акробатике. Антонина стала предана фракции Синих, так в свое время ее отец был предан Зеленым. Антонину часто приглашали выступать на различных пирах, как это было во время пира Модеста в Андрианополе. Члены фракции Синих также часто ее приглашали - на этих пирах каждый участник вносил свой вклад в виде яств или вина.
Антонина дружила с дочками Акация. Их звали, Комито, Теодора и Анастасия. Но я буду писать, в основном, о Теодоре. Она была старше Антонины на два года и сделалась ее близкой подругой. Как только девочки подросли, они тоже стали выступать на сцене. Комито была стройной с великолепной фигурой и пользовалась огромным успехом у мужчин, хотя была весьма посредственной актрисой. Комито начала важничать перед Теодорой и Антониной: ведь они не были такими красивыми. Но девушка вскоре умерла, заболев болезнью, присущей ее профессии. Анастасия тоже заразилась и потеряла почти все зубы в драке, во время обеда с молодыми щеголями. Теодора достигла большего. Поговаривали, что она - сущий дьявол. Она была неумолима и ненасытна. Как часто в более поздние времена Антонина благодарила богов, что Теодора была ее союзником, а не врагом!
Я вспоминаю Теодору шестилетним ребенком. Она в платьице без рукавов, какое обычно носят дети рабов, и несет складной стульчик матери перед представлением. Она не пропускала мимо ни одного ребенка и обязательно говорила им что-то неприятное. Ее мать шутила, что ей следует повесить на шею табличку, которые обычно вешают на клетках медведей: "Осторожно! Злое животное!" Теодора очень озлобилась из-за того, что другие дети постоянно издевались над ней после ужасной смерти отца и второго брака матери.
Антонину также оскорбляли как дочь возничего, продавшего гонку Синим. Но она не могла драться, как это делала Теодора, которая налетала на мучителей, царапала их ногтями и сильно кусалась. Антонина мстила по-другому. Когда она подросла, то стала мстить мучителям, делая вид, что может их заколдовать. И иногда ей это удавалось. Как-то ее сильно ударил сзади Астериус, хозяин танцовщиц Зеленых. Она слепила его из жира - толстого с огромным носом и с одним глазом, и начала читать молитвы Гекате (Геката покровительствовала колдуньям), а потом выколола его единственный глаз булавкой. До того как луна достигла третьей четверти, этот мошенник ослеп. Одна женщина в гневе швырнула веретено в своего мужа, но веретено попало Астериусу в единственный глаз, когда он случайно проходил мимо их двери. Теодора восхищалась Антониной за этот поступок, и они решили погубить Иоанна Каппадохию. Мне кажется, что его многочисленные молитвы в церкви помешали Гекате наказать его, и он продолжал процветать. Потом они дали клятву, что не успокоятся, пока не доведут Иоанна до нищеты, чего он, конечно, заслуживал. В конце книги вы узнаете, удалось ли им это сделать.