Подписано:
Поставлен + отметка Фараса, герулийца, который желает тебе добра».
Гейлимер рыдал, читая письмо. Фарас предусмотрительно прислал ему с гонцом пергамент и чернила. Гейлимер написал, что честь не позволяет ему сдаться, потому что война была не справедливой. Он молится о том, что когда-нибудь Бог за это накажет Велизария, потому что он принес много бед и несчастным вандалам. Гейлимер закончил письмо словами:
«Я больше не могу писать — горе лишило меня разума. Прощай, Фарас, с добрым сердцем, и если можешь, пришли мне арфу, и губку и один белый хлебец».
Фарас постоянно перечитывал последнее предложение, но ничего не мог понять. Ему в этом помог гонец: Гейлимер еще раз желал ощутить запах и вкус хорошего хлеба, который он так давно не ел. Губка ему была нужна, чтобы ухаживать за воспаленными глазами, потому что мавры страдали от трахомы, которая была страшно заразной, а арфа должна была обеспечить аккомпанемент элегии, в которой он описывал свои несчастья. Фарас был добрым человеком и послал все, о чем его просил Гейлимер, но он не ослабил осады.
Осада длилась уже три месяца, и король Гейлимер сидел в землянке, наблюдая за женщиной, которая делала крохотные ячменные лепешки. Она сначала раздробила в ступе зерно ячменя, потом смешала его с водой и немного помесила, а затем положила печься на угли. Двое детей, его племянник и сын этой женщины, сидели на корточках у огня. Они были страшно голодны и с нетерпением ждали, когда наконец испекутся лепешки. Молодой племянник короля страшно страдал от глистов, которыми он заразился от местных ребятишек. Эти глисты съедают все содержимое желудка, поэтому больной постоянно хочет есть. Лепешки еще не успели испечься, но племянник не мог больше ждать и выхватил обжигающую руки лепешку из огня, не отряхнул ее от золы и не дал остыть, а сразу запихнул лепешку в рот и начал жадно жевать. Ребенок мавров схватил его за волосы, ударил в висок кулаком и начал сильно бить по спине. Лепешка вылетела у малыша изо рта, и тогда мавр съел ее сам.
Гейлимер не мог больше терпеть. Он оторвал кусок козьей шкуры, взял острую палочку и, приготовив чернила из сажи и козьего молока, написал Фарасу. В письме он говорил, что сдается на предложенных ему условиях, но просит представить письменное обещание Велизария.
Так закончилась осада. Велизарий представил письменное обещание и послал эскорт, чтобы к нему доставили Гейлимера. Гейлимер покинул гору со всем семейством и через несколько дней в Карфагене он в первый раз встретился с Велизарием, выехавшим к нему.
Я присутствовал на этой встрече вместе с моей госпожой и видел, как странно себя вел король Гейлимер. Он шел к Велизарию и улыбался, потом начал истерически смеяться, а смех перешел в рыдания. В глазах Велизария тоже стояли слезы. Он взял бывшего монарха за руку и повел в дом, чтобы тот выпил воды. Гейлимера уложили в постель, и Велизарий его уговаривал и успокаивал, как женщина успокаивает больное дитя.
ГЛАВА 12
Велизарий — консул
Вандалы были полностью подавлены, но дикие мавры представляли опасность для наших войск и восьми миллионов римских африканцев провинции. Мавры, которых было примерно два миллиона человек, вели постоянную войну с вандалами и после поражения последних стали постепенно посягать на их территории. Когда Велизарий впервые высадился в Африке, все племена мавров, кроме племени, обитавшем на горе Паппуа, стали его союзниками, обещая помощь в отражении врагов. Они посылали к нему своих детей в качестве заложников. Эти мавры, в основном, живут в Марокко, расположенном напротив Испании, но также расселены вдоль всего побережья от Триполи до Атлантического океана. Мавры считают себя потомками тех самых хананеев, которых господь выгнал из Палестины.[86] Со времен императора Клавдия, вскоре после Распятия Христа, когда было покорено и аннексировано Марокко, их главным вождям не подчинялись их вассалы, если только они не представляли знаки, утвержденные самим императором. Эти знаки состояли из серебренного шеста, покрытого золотом, и шапки в виде короны из серебряной ткани с отделкой из золота, и белым фессалийским плащом с золотой брошью на правом плече. В этой броши был медальон императора. Кроме того, они надевали вышитую золотом тунику и пару позолоченных сапог. В последние сто лет вожди не очень охотно принимали эти вещи от королей вандалов, к кому перешла власть в Африке. Но их вассалы частенько ими пользовались, оправдывая свое неповиновение тем, что у них неидентичные знаки отличия. В особенности, это касалось броши. Велизарию удалось покорить этих вождей, он подарил им шесты, шапки, плащи, броши, туники и сапоги, присланные из Константинополя. Они не стали сражаться на его стороне в двух битвах, подорвавших силу вандалов, но не сражались и против него.
Если бы Велизарий мог спокойно управлять Африкой от имени Юстиниана, он совершал бы чудеса и превратил бы Африку в оплот и хранилище сокровищ для империи. Он обеспечил бы дружбу и приязнь мавров и жить им стало бы лучше. Велизарий намеревался сформировать из них постоянную кавалерию и обучить их современным методам ведения войны. Чтобы они ему повиновались, он собирался обеспечить их землей и деньгами. Римские африканцы сформированы, и он начал их обучать.
Но от всех этих проектов пришлось отказаться, потому что Велизарий страдал от зависти подчиненных и его стал подозревать Юстиниан в попытках узурпировать власть. Все вместе взятое не позволило выполнить намеченное.
Двое офицеров, тайные агенты Иоанна Каппадохийца, послали конфиденциальный отчет Юстиниану, там говорилось, что Велизарий собирается занять трон Гейлимера и оставить его своим потомкам. Они также сообщали, что после захвата лагеря вандалов, он публично оскорблял своих офицеров и солдат и проявил себя совершенным тираном, а также что у него был тайный сговор с дикими маврами, он их уговорил поддержать его тиранию. Он писал, что он снисходительно относится к пленным. Эти офицеры надеялись, что доверчивый Юстиниан пришлет приказ арестовать и казнить Велизария. Они также надеялись получить за донос значительный куш и стать губернаторами Карфагена и Хиппо. Один из них — Иоанн, — племянник Виталиана, был известен под именем Иоанн Кровавый, другой доносчик был Константин. На тот случай, если вдруг доклад потеряется, они послали Юстиниану две копии, чтобы хотя бы одна из них достигла цели. Моя госпожа не доверяла этим офицерам, и одна из копий была перехвачена, как раз перед отплытием судна, с которым были посланы обе копии.
Велизарий очень расстроился, прочитав это письмо. Он не мог отрицать, что у него существует договор с маврами, и что они снабжают его кавалерией. Как не мог отрицать, что отпустил многих старых вандалов на свободу или что он решал какие-то дела, сидя на троне Гейлимера. Он строго относился к офицерам и солдатам, но это делалось во имя дисциплины, как, например, рано утром, когда он стоял на холме в лагере при Трикамароне. Но сам вывод о его неверности был клеветническим. Велизарий решил ничего не предпринимать против Иоанна Кровавого и Константина, чтобы они не заподозрили, что ему известно об их доносе. Через несколько месяцев от Юстиниана пришло приветливое послание, где ни словом не упоминалось о письме доносчиков. Он писал, чтобы Велизарий продолжил свою политику. Велизарий мог вернуться в Константинополь с трофеями и пленными вандалами или прислать все с преданными офицерами и оставаться в Африке. Антонина сказала, что им следует сразу возвращаться, чтобы очиститься от подозрений. Ее особенно волновало, что ее подруга Теодора будет считать ее неблагодарной или предательницей. Вместе с посланием от Юстиниана прибыли подкрепления кавалерии, численностью в четыре тысячи человек под командованием опытных офицеров, включая Хильдигера, который был помолвлен с дочерью госпожи — Мартой. Велизарий теперь мог взять с собой кирасиров и гуннов-массагетов, чтобы сопровождать пленных в Константинополь.
86
См. Исход 38, 1–2. «И сказал Господь Моисею: иди отсюда ты и народ, который ты вывел из земли Египетской, в землю, о которой я клялся Аврааму, Исааку и Иакову… и прогоню Хананеев, Амореев, Хеттеев…».