Как жаль упрямое сомненье: боязньОшибки, что свободно сердце.В невозмутимости ее — все опасенья!Прекрасны несказанно холмы и берег лучезарныйТем утром ранним, когда, вся плоть и кровь, она идет,И тают восхитительные формы, уходятСквозь туман садов в любви владенья —Когда она идет, вся плоть и кровь, —Но беспокойный дух ее скользит туманами садов.
МЕЖ ЛУНОЮ И ЛУНОЙ
(Перевод Ю. Комова)
В последний час, печальный, ночиОстанется полоска светаПодтачивать тень убывающей луны.Ее виновность скоро поглотит рассвет. И с этих пор другаяМолодая королева засияет дивно;
Я утверждаю, красота так не была еще мудра:Луны подобие во всем, хотя различьеМы найдем и в имени, и в свойстве, и в природеНевинный взгляд ее выносит приговор измене,Как будто само Время умерло, исчезло.
Всегда так было. Здесь опять она. И я дышу.
ОБИДЫ
(Перевод Л. Володарской)
Когда тебе неважно, плохо мне,Моя неправда, что твоя вдвойне,Коль наказать меня решишь ты вдруг,Познаешь тяжесть безысходных мук.Какой же дать мне вечности обет,Чтоб защититься от любовных бед?
МАДАМ, ПРЕД ВАМИ…
(Перевод Л. Володарской)
Мадам, пред вами умный дьявол,Великий интриган в плаще поэтаИ злобный острослов.
А вы не Муза ль? Он сказал,Что слепо верит вам во всем,Хоть вас не видно и не слышно.
Поэт страдает однолюбьем,Без страха рыцарь и упрека,В аду, глядишь, он гордо сгинет.
Дано лишь Музе предавать,Чистейшую слезу пуская,Коль жертве рай ее так мил.
Сам дьявол у нее училсяТворить мужчину из отребья.Мадам, и вас лишит он чести.
Он вашу соблазнит сеструНа том же ложе, но ни она,Ни вы не будете внакладе.
Ах, если однолюбка выИ слепо верите ему,Не боле Муза вы, чем он — Поэт.
КРАЙ ПРОПАСТИ
(Перевод Ю. Комова)
Безумие вам больше не грозит,Невинное то было безрассудство,Заставившее нас поволноваться: и с грязныхЖизни войн домой шагают ветераны.
Простите наше самомненье и гордыню: мы смущены —Как тот ребенок, что, по краю пропасти ступая,Вдруг повернувшись к побелевшим братьям, их спрашивает:«Думаете вы, что я еще дитя?»
МЕЛЬНИК
(Перевод Ю. Комова)
Невозмутимый мельник,К кому взывал о помощи ребенок,Тонущий, течением влекомый мимо мельницы,Хорошим человеком был, и все же он не всталМежду речным божком и его верной жертвой.
А вскоре и он сам, плывя под солнцем,Был скован судорогой; ребенка духИз камышовых зарослей над ним глумился.Но молча и без страха он тонул, осознавая,Что это связано лишь с ним, его удел — и никого другого.
Не будет уподоблен нами мельникИуде иль Христу;Сравним его с животным мы, которое выносит все погоды,Иль со скрипящим тупо мельничным колесом,Что безразлично к зерну, лежащему в ларях.
АКРОБАТЫ
(Перевод Ю. Комова)
Неправдоподобно повисшие в воздухе на высоко натянутой проволокеЛюбви, несмотря ни на что,Эти канатоходцы еще сохраняют свое головокружительное равновесиеИ улыбаются направо и налево,Как будто не знают, в какую сторону падать.
ТРИ ПЕСНИ ДЛЯ ЛЮТНИ
(Перевод Ю. Комова)
I Правда — слабое лекарство Дикий зверь, когда он ранен, Лучшее лекарство знает — Корни, ягоды и травы Или соль лизнуть тут надо — И свободен бег усталый.
Только знаю, мне поверь, Это лучше я, чем зверь: Если я любви попался, Ветер же к востоку мчался, Правда — слабое лекарство.
II Единственная тропка для нее Когда в тебе ей больше нет ни слова, И ищет взгляд утехи в стороне, Не говори ни тонко, ни толково, Ведь сердце не поверит ерунде.
Но с добродетелью лгуна и человека Шепни, как не жалея ничего, Любовь ее и боль твоя, все это — Единственная тропка для нее.