— Господи! — сказала я, — как Ты, Всеблагий, не имеешь к ним сострадания?
И голос мне говорил:
— Я жалею о міре и потому показываю тебе все, что ожидает грешников по смерти. Я дал им Мое слово, но они забыли его — напомни им угрозу Мою: расскажи, что видела, что показано было тебе из жалости к міру. Я Сам за них страдал более, нежели они. Я даровал им даром рай, а они купили себе ад... Но ты просила показать тебе еще адские муки — так вооружись мужеством: ты их увидишь!
И была я подведена как бы к какому-то дому и была поставлена против его двери, и в дверь эту кто-то ударил точно железным запором, и тотчас эта дверь отворилась... И увидела я «некоего», сидящего в огне, и страшное пламя исходило из уст его... Я была потрясена таким ужасом от невообразимо страшного вида его, что в трепете возопила:
— Теперь я вижу, что я уже умерла!
Но голос мне сказал:
— Слушай теперь, что тебе будут говорить!
И страшный «некий», в огне сидящий и из себя извергающий пламя, сказал мне:
— Душа! чему дивишься? Если ты в продолжение твоей жизни жила, чтобы угождать диаволу и его аггелам, то ты уже больше не Божия, а моя!
Тогда в ужасе я вскричала:
— Так, стало быть, тот, кто меня привел сюда, меня оставил?
Но тот же голос, за которым я шла все время, ответил мне:
— Нет, не оставил Я тебя и не оставлю здесь; но слушай со вниманием слова, которые Я говорю, ибо ты должна все, что услышишь и слышала, рассказать на земле, ничего не прибавив и не убавив из слышанного и виденного.
И, обратясь к «ужасному», голос сказал:
— Сатана! ты ошибаешься: эта душа еще не принадлежит ни Мне, ни тебе: еще не кончена земная жизнь ее.
И сказал на эти слова «ужасный»:
— По какой же причине и за что Ты даешь этой душе такое видение и показываешь ей тайны и глубину Твоих путей?
Голос отвечал:
— Не за заслуги сей души извещаю ей судьбы Мои, но по милосердию Моему к людям и во свидетельство им она должна видеть и знать то, что ей показано. Ты поторопился, сатана, послать свою сопротивную силу на землю, чтобы смутить и погубить людей — еще не узнал ты времени своего, и хотя ты успел приобрести царству своему 10 500 овец Моих, но Я прощу им, и если нужно будет, то прибавлю 30 лет земной жизни этим душам грешным, чтобы привести их на путь покаяния. Ты водил свою силу на разорение и погибель народов, ты воздвиг против них свое орудие — Наполеона, но для Меня нет деления людей на французов и русских, а знаю Я только человеческие души. Сила твоя — во злобе и лжи, но Моя сила — в милосердии, и на сто грехов Мне довольно одного доброго дела, чтобы спасти душу. По образу Моему Я сотворил человека, но не для тебя, а для Меня. Люди своевольно следуют и губят себя за тобой, но Я сотворю во время определенное, что они отдалятся от тебя.
И сказал мне голос:
— Выйдем отсюда!
И привел Он меня в место сокровенное, где я услышала некое совещание и вновь получила повеление объявить его на земле. В совещании этом я услышала о казнях, определенных земле, дабы ими привести людей через покаяние в злых их делах к Богу.
И был совет святых послать на землю язву тяжкую, смертную, или превратить в знамение людям воду в кровь, или потрясти землю великим землетрясением, или уничтожить великий град Москву за беззакония человеческие, как Содом и Гоморру. Но сказал святым Своим Господь:
— Если Я пошлю язву, добрые истребятся вместе со злыми, а не останется на земле добрых, как устоит она? Если воды обращу в кровь, то все живущее на земле погибнет — и люди, и звери, и птицы, и рыбы. Пошлю землетрясение — те, кто будет им пощажен, возмнят, что они лучше тех, которые им будут наказаны. Москву истребить? Святые, от многих веков в ней почивающие, просят к ней Моей милости, и ради Моей любви к ним пощажу Москву.
И было решено на Совете Господнем опустошить часть земли голодом и не дать ей плодоносить для наказания тех стран, где забыты законы Господни, где презрены священные праздники, установленные в память благодеяний Божиих, явленных Его милосердием грешной земле. И повелено мне решение Суда Господня оповестить людям моей земли. И сказала я:
— Господи! верить мне никто не захочет, что я была свидетельницей всего виденного и слышанного.
Голос незримый сказал мне:
— Моим повелением уже возвещали в иных странах христиане, сердцем и разумом простые.
Теперь и для России Я избираю глас невежественных и слепцов, дабы им посрамить премудрость сего міра. Правосудие Мое истинно, и Суд Мой нелицеприятен: твоя обязанность — говорить, а Мне — творить Мою волю. Если в этом году слова твои сочтут басней, следующий докажет истинность твоего посольства. Как верно то, что святой Мой Макарий нетленными мощами почивает в Можайске, так и то верно, что исполнится на людях России Мое наказание.