Один голос. Нет, нет, не призывайте Христа! Не ради святого дела извлекают они мечи, но ради обладания наложницей и ради власти.
Другой голос. Они не дали никакой клятвы.
Первый голос. Отврати Крест, Феодор, и закрой Евангелие. Ты совершаешь кощунство.
Пресвитер Феодор.
Народ. Amen.
Из базилики доносится тихое пение капеллы певчих.
Confitebor Domino secundum justitiam ejus: et psallam nomini Domini altissimi.
Гратики стоят лицом к лицу; прежде чем, начать поединок, они гневно оглядывают друг друга. Фаледра снимает с плеча плащ и приближается к братьям. Как тогда, когда морская фурия изгибала тело в обетном танце, люди тянутся вперед в томительном ожидании, как будто уже вдыхают запах крови, которой суждено пролиться. Как тогда, подергиваются их бронзовые лица под волчьими шапками, шляпами из твердой кожи и остроконечными головными уборами. Все громче слышны среди дыхания зловещей ночи тревожные крики и трубные звуки.
Базилиола. Дочь Орсо приветствует тебя, властитель! Твой нож заострен с одной стороны, а твой меч, Серджо, — с двух, и он светит тебе. Приветствую вас, сыновья Эмы! Кто даст вам знак, если не я? Вот я потрясаю плащ.
Колышет пурпурный плащ; епископ стремительно нападает на наварха. Быстрое нападение и необычные приемы левши заставляют трибуна отступить. Женщина стоит так близко от скрестившихся клинков, что ее дыхание почти смешивается с дыханием сражающихся. Иногда и она в порыве ненависти не в силах удержать криков и движений. В судорожно зажатом кулаке дрожит плащ; все мускулы ее тела то напрягаются, то ослабевают как во время танца.
Эй, Серджо! Коли! Режь! Эй! Меть в лицо! Меть в шею! Нападай! Эй! Смелей! Занимай место! Не уступай! Ты побеждаешь. Ты ранен, властитель!
Марко Гратико ранен в лицо, около рта. Женщина неистовствует при виде льющейся крови.
Э! Лицо твое в крови. Напейся своей крови, если ты жаждешь, Ослепитель! У нее вкус Дионы? Владыка моря, разве ты забыл, что у всех сирен — голос смерти?
Раненый сплевывает кровь, стекающую по углам губ. Как лев, бросается он на брата всей тяжестью своего тела.
Что ты делаешь? Серджо, Серджо, не уступай, не уступай! Наноси раны! Коли! Убивай! Ты контужен. Немного крови… Нет, нет, не поддавайся! Напирай! Напирай, левша! Позади тебя — стол…
Беспалый получает несколько ран и отчаянно бьется. Исход суда, по-видимому, неблагоприятен для него. Ярость братьев усиливается: они упираются колено в колено, лицо к лицу; шлем и шапка чуть не сталкиваются. То и дело из толпы вырываются глухие тревожные крики. Огни канделябров трещат и вспыхивают, озаряя бой. Трубные звуки растут, смешиваясь с неясными криками.
Берегись, Серджо!
Фаледра, видя, что левша в опасности, пытается быстрым движением обернуть плащ вокруг головы побеждающего, чтобы закрыть ему глаза. Но изменническая попытка не удается, так как Марко Гратико успевает отскочить назад и хватает левой рукой взвившийся в воздухе плащ, прежде чем он успел обвиться вокруг его головы, и, делая неожиданный выпад, обрушивается на брата и прокалывает ему горло кривым ножом. Пораженный шатается и, изрыгая сгустки крови, падает на стол Вечери любви, разбивает своим телом чаши, еще наполненные вином, затем падает на пол, выпуская из рук дивный меч, который, ударяясь о камень, издает чистый звон; потом он с глухим шумом падает на плиты пола и истекает кровью, бьющей из перерезанного горла.
Народ.
— Господь совершил суд!
— Он низвергнул безбожника на нечестивый стол.
— Он поразил его в горло, охрипшее от богохульства.
— Христос победил!
— Наша вера победила!
— Христос царит!
— Хвала Богу, хвала Единому!
— Как зияет ужасная рана!
— Танцуй теперь в Темной Яме, гречанка!
— Многая лета Марко Гратико!
— Теперь сверши суд над блудницей!
— Она замышляла против тебя измену.
— Эта бешеная сука хотела твоей гибели.
— Тебя зовут!..
— Не наступайте ногами на кровь!
— Как льется она!
— Заливает атриум!
— Многая лета Марко Гратико!
— Победа владыке моря!
— Слушайте, слушаете трубные звуки!
— Слушайте крики!
— Тебя зовут, о Марко! Зовут тебя!
— Слушайте! Слушайте!
Среди криков и гула доносится имя Гратико. Убийца несколько мгновений неподвижно стоит перед убитым, лицо его вдруг омрачается. Содрогается. Оборачивается назад. Легкая рана алеет на его подбородке.