Цепляясь за стенку, тот с трудом поднялся на ноги, вцепился в оконную раму и тяжело повалялся на ноги курсанту.
— О, черт! — сказал курсант и силой посадил его на место. — Осторожнее, слышишь?
— Хочу выйти, — слезливо пробормотал тот.
— Куда?
— В окошко, — объяснил он, пытаясь встать. Стукаясь об оконную раму, качаясь и падая, он вдруг высунул голову в окно.
Курсант Лоу схватил его за короткую полу гимнастерки.
— Назад, дурья голова, назад, слышишь! Нельзя так.
— А почему нельзя? — возразил Пехтура. — Пусть прыгает, если хочет. Все равно он до Буффало не доедет.
— Да он же убьется к чертовой матери.
— О, господи! — простонал кондуктор.
Тяжело топая, он уже бежал к ним по проходу. Перегнувшись через Лоу, он схватил солдата за ногу. Тот, высунув голову и туловище в окно, качался, обмякший, как мешок отсыревшей муки. Пехтура оттолкнул Лоу и пытался оторвать руки кондуктора, вцепившиеся в ногу солдата.
— Пустите его. Не прыгнет он ни за что.
— Господи Боже мой, да как же я могу рисковать? Стой, стой, солдат! Держи его! Тяни его назад!
— А, черт, да бросьте его! — сдался наконец Лоу.
— Верно, — добавил Пехтура. — Пусть прыгает. Посмотрим, как это у него выйдет, раз ему так хочется. И потом он совсем не компания для таких приличных молодых людей, как мы. Скатертью дорожка. Давай-ка поможем ему! — добавил он и подтолкнул обмякшее тело приятеля.
Но будущий самоубийца немного отрезвел, на ветру с него сорвало шапку и стряхнуло одурь, и теперь он изо всех сил сопротивлялся, стараясь втянуть голову обратно. Он явно передумал. Но его спутник добросовестно удерживал его:
— Давай, давай! Не теряйся! Смелее! Давай прыгай!
— Помогите! — заорал тот навстречу ветру.
— Помогите! — закричал кондуктор, вцепившись в его ногу.
Два испуганных пассажира с негром-проводником подбежали на помощь. Они побороли Пехтуру и втащили в вагон насмерть перепуганного солдата. Кондуктор наглухо закрыл окошко.
— Джентльмены, — он обращался к двум пассажирам, — пожалуйста, посидите тут, не давайте им выкинуть его в окно. Я их всех ссажу, только бы доехать до Буффало. Я бы остановил поезд сейчас же, но если оставить их одних — они его прикончат. Генри, вызови главного кондуктора, — приказал он проводнику, — и попроси его телеграфировать в Буффало, что мы везем двух сумасшедших.
— Да, да, Генри, — подхватил Пехтура. — Вели им приготовить оркестр и три бутылки виски. Если нет своего оркестра — пусть наймут, я оплачу! — Он вытащил из кармана распухший комок долларов и один отдал проводнику. — А тебе тоже оркестр? — спросил он Лоу. — Нет, нет, тебе он ни к чему. Поделимся. Беги! — сказал он проводнику.
— Слушаюсь, сэр капитан! — Белые зубы блеснули, как внезапно открытый рояль.
— Присмотрите за ними, господа! — попросил кондуктор своих добровольных стражей. — Эй, Генри! — крикнул он вдогонку белой куртке проводника.
Приятель Пехтуры, бледный, весь в поту, боролся с подступившей тошнотой. Пехтура и Лоу сидели спокойно: один — приветливый, другой — воинственный. Новые пассажиры сели, плечом к плечу, словно ища ДРУГ У друга поддержки, и вид у них был растерянный, но решительный. Другие пассажиры снова равнодушно втянули головы в плечи, наклонились над газетами и книгами; поезд мчался мимо заката.
— Ну-с, джентльмены, — начал Пехтура.
Оба штатских вскочили, как наэлектризованные, и один сказал:
— Ну-ну-ну! — и успокоительно обхватил солдата руками. — Не шуми, солдат, мы тебе поможем. Мы — американцы, мы ценим, что вы для нас сделали.
— Хэнк Уайт, — пробормотал пьяный.
— Что? — переспросил его приятель.
— Хэнк Уайт, — повторил тот.
Пехтура обрадованно повернулся к штатскдму.
— Вот так штука, будь я неладен. Оказывается, это наш старый добрый Хэнк Уайт собственной персоной. Я же с ним рос вместе! Слушай, Хэнк! А мы слышали, что ты не то умер, не то чем-то торгуешь, кажется, роялями. Тебя, случайно, не выгнали, нет? Что-то я не вижу при тебе рояля.
— Нет, нет, — испуганно залопотал штатский. — Вы ошиблись. Шлюсс моя фамилия, у меня свое дело — дамское белье. — Он вытащил карточку.
— Да что вы говорите! Вот это славно! Послушайте, — Пехтура доверительно наклонился к штатскому, — а у вас образчиков с собой нет, образчиков дамочек? Нет? Жаль, жаль! Ну, ничего. Я вам достану в Буффало. Нет, не куплю, а просто достану, так сказать, во временное пользование. Горацио! Где бутылка? — спросил он Лоу.