Темпл. Нет, благодарю, мистер Таббс. Мы хотим только повидать Нэнси…
Надзиратель. Конечно, конечно. (Идет вглубь, сворачивает направо и скрывается в коридоре.)
Темпл. Опять повязка на глаза. Теперь уже в виде бутылки кока-колы или чашки принадлежащего округу кофе.
Стивенс достает из кармана ту же самую пачку сигарет, но Темпл отказывается прежде, чем он успевает ей предложить.
Нет, спасибо. Моя шкура уже загрубела. Я почти ничего не ощущаю. Люди. Они действительно по природе, от рождения нежны, любезны, жалостливы. И это извращает, искажает… кое-что. Может быть, твою душу. Человек из толпы, который устраивает на несколько секунд или минут целую церемонию, когда сгоняет жуков или ящериц с полена, собираясь бросить его в огонь…
За стеной раздается лязг замка, это надзиратель отпирает камеру Нэнси. Темпл умолкает, поворачивается и прислушивается, потом торопливо продолжает.
И теперь я должна сказать этой черномазой, убившей мою дочурку: «Прощаю тебя, сестра». Нет, хуже: надо все перевернуть, поменять местами. Я должна начать новую жизнь, будучи снова прощенной. Как мне сказать это? Научите. Как?
Она снова умолкает и поворачивается еще раз, когда из коридора в сопровождении надзирателя выходит Нэнси, надзиратель отходит от арестованной и идет дальше, держа в опущенной руке кольцо с ключами.
Надзиратель (Стивенсу). Все в порядке, Юрист. Сколько вам надо времени? Тридцать минут? Час?
Стивенс. Тридцати минут хватит.
Надзиратель (идет к выходу). Ладно. (К Темпл.) Вы уверены, что не хотите кофе или кока-колы? Могу принести вам кресло…