— Давно овладел профессией?
— Первый год.
— Нравится?
— Как сказать…
— А что?
— Пыльно… — веско сказал он.
— Понятно.
— Но в общем ничего.
Теперь уже можно было считать, что они познакомились. Ирочка спрашивала без игры, по делу. Он тоже отвечал ей по делу, как человеку, которому можно доверять.
— Тебя как зовут? — спросил он, делаясь почему–то грустным.
— А зачем?
— Так ведь… — И не нашелся дальше.
— Что?
— Может, у нас знакомство получится.
— А зачем?
— Заладила… Я, например, Левадов. Зовут Володькой…
— Не слыхала.
— С нею, как с человеком… Володька я.
— А я Ирка.
Володька неожиданно протянул руку. Рука была большая, сильная.
— Ну, здравствуй… — Едва уловимая нотка нежности прозвучала в его грубом голосе. Он был до детскости мил с этим неожиданным жестом и мягким словом.
— Здравствуй. — Ирочка дотронулась до его руки.
— Вот так. А то — зачем, зачем… — сказал Володька самоуверенно, как после легкого и неизменно удачного дела. — Можно, кажется, и без «зачем».
— Вот именно. По–нашему…
Ирочка пошутила, но Володька не понял. Ей стало скучно оттого, что он не понял.
Деревенщина! Первый парень на деревне, убежденный в своей уличной неотразимости.
— Всего хорошего, Володька.
— Будет тебе… — почти жалобно протянул он.
— Гуд бай!
— Что?!
— Прощай, красивый!
— Брось! Вот ты действительно хорошенькая.
— Румéная? — спросила она, нарочно ломая язык.
— За рязанского меня считаешь, — усмехнулся Володька. — Я не оттуда.
— А откуда?
— «Тихий Дон» писателя Шолохова читала?
— Приходилось.
— Оттуда!
Он произнес не «тихий», а «тихай», щеголевато, по–казачьи и вдруг потянулся к ней с юношеским озорством. А ей сразу захотелось закрыть окно. Она так и сделала бы, но мешали цветы. Тогда она молча повернулась и отошла к столу.
— Зря, девушка… Пошли бы вечером в кино.
Она не повернула головы.
— Володька, где ты там?! — раздался резкий голос с крыши.
— Здесь… Не ори!
— Какого дьявола?.. — крикнул кто–то сверху и выругался.
Ирочка слушать не стала. Тут же Володьку не то подняли, не то опустили. Он исчез.
Ирочку охватила неожиданная тревога. Думать о нем или не думать? Она остановилась у стола, забыв, что ей надо делать. Вот так новость! Неизвестный Володька… С наглыми глазами… Ничего не понимает… А она думает, как ей быть. Думать или не думать о нем? Неужели произвел впечатление? Плохо!
Среди молодежи есть много людей, которые твердо считают, что размышлять о своих чувствах — значит заниматься самоковырянием. Ирочка была не из них. Она росла без родителей. И, видимо, поэтому больше других детей размышляла наедине с собой. Она с детства привыкла раздумывать над своими чувствами. Тревожный вопрос, думать или не думать, что произошло у окна, не случайно возник в ее душе.
«Ничего не случилось» — так говорил ум. «Случилось» — так говорило чувство. Ирочка умела разбираться в своем внутреннем мире и отличала голос разума от голоса чувства. Ей стало тревожно от нахлынувшего на нее, казалось, ненужного раздумья.
«Не думать, не думать, не думать…» Ирочка настойчиво пресекла голос несмелого чувства и стала легко лгать себе, что не хочет и не будет думать о таком пустяке, как бестолковый разговор с каким–то пескоструйщиком.
Но вдруг ей пришла на ум совершенно несуразная мысль: «А что, если поговорить с ним насчет работы?»
Еще до окончания школы Нина Петровна приучила Ирочку к мысли, что о высшем образовании ей нечего и думать. Почему? Тетка не затрудняла себя длинными объяснениями. Нечего, и все тут! Надо готовиться к овладению какой–нибудь полезной профессией. После окончания школы Ирочка пыталась овладеть двумя профессиями, но как–то не овладела. Из шляпной мастерской, куда ее устроила тетка, пришлось уйти потому, что оттуда ее просто–напросто выгнали. А выгнали потому, что Ирочка все делала по–своему и позволяла себе критиковать шляпную продукцию. На шинном заводе, куда ее пристроил Иван Егорович, Ирочка так безнадежно растерялась, что уже на третий день мастер велел ей идти домой. После десяти лет тихой школьной жизни, видимо, трудно было ей в могучем котле тяжелой индустрии.
На этот раз вдруг может получиться. Кочевать по городу и чистить стены домов. Ирочка не раз видела девчонок в спецовках, которые что–то делали у аппаратов по очистке стен.