Меня очень волнует формальное изменение языка, я думаю, что оно идет по неверному пути. Сейчас, конечно, искания. Все мы ищем новые формы, но они в простоте и динамике языка, а не в особом его превращении и не в статике.
ВЕЛИКАЯ СТРАСТЬ
Современное течение критики - формальный метод. В основе его современное мировоззрение (продукт последнего семилетия): добра и зла нет, но есть силы и комбинация этих сил.
Точнее: силы и комбинации суть соединения одной частицы водорода с энным количеством электронов. То есть:
Водород плюс три электрона - глина.
Водород плюс пять электронов - золото.
Водород плюс сто электронов - клеточка мозга Леонардо да Винчи.
Формальный метод очень интересен, перед ним будущее. Он перетряхивает вековые багажи литературы, и, когда осядет облако пыли, - очевидно, увидим нечто очень новое и занимательное. Но я бы не сказал, что метод исчерпывающий. Так, недавно я был у Горького в Heringsdorf'e. М. Горький читал свою последнюю повесть "Отшельник". Она поразила меня свежестью и силой формы и новым поворотом души его. Выше всего над людьми, над делами, над событиями горит огонь любви, в ней раскрывается последняя свобода. В ней человек, - человек.
Во мне много суетности. Я ухватился за формальный метод и начал подсчитывать состав мозговых клеточек М. Горького. Вышло так:
Водород плюс 21 электрон, - М. Горький пишет "Буревестника".
Водород плюс 21 1/2 электрона - пишет "Мещан".
И т. д., и т. д.
Водород плюс корень квадратный из 21 3/4 электрона - М. Горький простирает руки к людям и говорит: когда вы поймете, что любовью строится дом жизни?
Подсчитано было верно, но все же я ничего не понял. Квадратный корень заскочил мне в мозг тупым клином. Тогда я стал думать: повороты в творчестве суть изменения в количестве электронов. Но, может быть, изменения в количестве электронов тоже есть только следствие чего-то?
Какие силы меняли состав электронов в творчестве М. Горького, формальный метод не дал ответа на это, но это показалось мне основным по важности. Невольно пришлось обернуться к романтической критике. Она ответила:
- Великая страсть.
Она ответила:
- Великая страсть разрывала грудь: - человек рожден, чтобы жить, чтобы все силы его раскрылись пышно. Дайте жить человеку!
Великая страсть сотрясала цепи, - еще бы, их было много. М. Горький-художник на себе, физически на себе ощущал все эти жернова, груды камней. Его искусство - ярость освобождения.
И вот - путь от хриплого крика Буревестника к милому, у костра, у ручья, голосу отшельника: теперь ты свободен, освободись же от последних, самых страшных цепей, тех, что лежат на сердце, - возлюби.
Путь Горького - путь всечеловеческий. Еще раз он опережает наступающее. На Западе борьба и крики ярости. Голос с Востока говорит: "Боритесь, освобождайтесь и помните, - страстный путь ведет к любви и милосердию, ими строится дом жизни".
Таков ответ романтической критики.
Сегодня исполнилось 30 лет художественной работы М. Горького. За ним, за его великой страстью шли поколения к освобождению. Поклонимся великой страсти. Поклонимся художнику и человеку.
Но при чем же формальный метод? Я сам не знаю. Кому-то, видимо, надо считать электроны. Кому-то надо гореть в страстях. Экспериментализм и романтика, - вот наш век.
О НОВОЙ ЛИТЕРАТУРЕ
"Новая литература" - это новое сознание, новая личность. То, что появилось сейчас в России, в литературе, - прозаики и поэты: Всеволод Иванов, Н. Никитин, Лунц, Зощенко, Зейдлер, Груздев, Слонимский, Ирина Одоевцева (петербургская группа "Серапионовы братья"), Яковлев, Тихонов, Плетнев, Герасимов, Обрадович, Казин, Филипченко и др. (московская группа), Баркова, Жижин, Дмит. Семеновский, Александровский (иваново-вознесенская группа), Есенин, Кусиков, Мариенгоф (московская группа "имажинисты"), Пильняк, К. Федин, Орешин и др. - все это прежде всего оголенная, иногда почти до схемы, новая личность, новое сознание мира. Все это жестко, колюче, молодо, свирепо. Эти хриповатые, гортанные голоса - крики орлят, перекликающихся на студеных вершинах.
- Ты видел, что там внизу?
- Ты понял?
- Внизу - кровь и смерть.
- Там наши гнезда.
- Летим!.. Летим!..
Есть два сознания, два разума: разум личности и разум коллектива, разум истории. В чистом, беспримесном виде - они полярны, взаимно враждебны.
Разум личности - весь в статике, в положении, в утверждении.
Разум истории - весь в динамике, в движении, в достижении.
То, что история, - жизнь коллектива человечества, - разумна, что человечество - гигантское тело Левиафана - живет единым разумом, ведущим его, Левиафана, к почти нам, людям дня, немыслимым целям, - в это можно только верить.
В это нужно так же верить, как в то, что идеальные законы, управляющие равновесием и жизнью вселенной, создавшие из космической пыли цветущий шар земли, управляют таковой же мудростью этой чудесной, сложнейшей богоподобной плесенью на пылинке, летящей в мировом пространстве: человечеством на земле.
Дело веры. К восточному мудрецу пришел погонщик мулов и спросил его: "Есть бог?"
Мудрец спросил его: "Как ты желаешь, чтобы я тебе ответил?"
Погонщик мулов сказал: "Если нет бога - я хочу умереть; если есть бог - я хочу жить".
Мудрец ответил: "Ступай с миром, бог есть".
Нет разума в истории, - бытие - бессмысленный и кровавый хаос, вечные и бесплодные попытки создать порядок и счастье, вечно разрушаемый муравейник.
История разумна, - великая радость осмысленности, вечный пафос жизни, торжественность ежечасно приносимой жертвы.
Пятьдесят процентов за разум, пятьдесят процентов за бессмысленность. Дело выбора.
* * *
Разум личности - в утверждении и раскрытии самой себя. Всякое соприкосновение с миром неизбежно связано с рассеянием и отдачей. Чувства - жалости, милосердия, самопожертвования, любви - туманят разум, отяжеляют, увлекают с высот. Маги и мудрецы уходили в уединение. Святые удалялись в пустыни, становились на столбы, голодом и бичом умерщвляли в себе чувства, соблазнявшие их коснуться жизни, раствориться в ней.
Идеальное, абсолютное утверждение личности - отказ от участия в жизни, порывание всех чувственных связей с нею.
В таком обособлении личность вырастает демонической тенью. И неожиданно на ее темя ложится темная рука смерти. Прахом рассыпается столь трудно, столь жестоко воздвигнутое сознание, гибнет разум. Все бессмысленно. Это - ад. Ужас смерти - одиночество: ни чувства, ни света, ни звука, ни прошлого, ни грядущего. Ад - безмерная, черная пустота, и в ней распростерта моя безнадежность - моя идеальная, абсолютная личность.
До половины погруженный в хаос, ревущий от боли, гнева и жажды Левиафан гигантским очертанием поднимается над багровым морем первозданной материи. Биллионоглазая морда его поднята к извечному свету, нисходящему в хаос. Левиафан медленно и неуклонно выходит оттуда, где рождаются новые и новые суставы его тела. Он отдирает от себя, как коросту, отгнивающие, отмирающие части. Он мудр растительной силой.
Разум Левиафана в свирепой силе жизни. Он беспощаден и не знает милосердия, - не ищет покоя и счастья в покое. Он весь в движении.
Его разум влечет его выйти из хаоса и поглотить извечно нисходящий свет. Поглотив, преобразиться в одно из великих существ, населяющих вселенную.
* * *
Личность - частица тела Левиафана. Частица-личность стремится отделить себя от общего тела, порвать связь с хаосом, в котором Левиафан еще погружен по пояс. Не стремиться отделяться она не может: к хаосу у нее ужас. Чем дальше от него, тем ближе к источнику света. Но, отделившись, частица неизбежно гибнет в смерти.