Марья. Прими наш обычай. (Прижимает руки к груди и, закрыв глаза, целует его.)
Иван вскакивает, отходит. Входит М а л ю т а.
Малюта. Прости за помеху, государь. Народ бежит к Кремлю, кричат: бояре-де собираются тебя извести. Как бы драки не вышло.
Иван. Я выйду на крыльцо, покажусь. Вели принести фонарь.
Малюта. Трудно через сени пробиться. Бояре стеной ломят. Васька Грязной пьян.
За дверью шум. В дверь ломятся. Малюта обнажает саблю. Марья, соскочив с лежанки, вынимает из-под казакина маленький кинжал, Иван, смеясь, берет ее за руку.
Иван. Спрячь. У нас ножи найдутся. Уйди, голубка, в спальню, это – дела мужские. (Отводит ее направо, в спальню, быстро возвращается и прикрывает левую дверь в палату. Малюте.) Впусти.
Дверь, что в глубине, распахивается, и в палату катится Васька Грязной и тотчас вскакивает на ноги. За ним вваливаются бояре, впереди всех Оболенский. Наливаясь злостью, он кричит, и бояре угрожающе поддакивают ему.
Оболенский. Государь, о здоровье твоем скорбим… За тем пришли…
Бояре. За тем пришли к тебе…
Оболенский. Поп Сильвестр закричал, как в сани-то его понесли, будто черкесы тебя зельем опоили…
Бояре. Зельем тебя опоили…
Оболенский. Тайно от нас басурманку сватаешь… Срам!..
Бояре. Срам… Срам…
Репнин. А мы-то во студеных сенях зубами стучим, ждем, когда государь пировать кончит… Более на пир-то нас не зовут.
Бояре. Срам!.. Срам!..
Курбский. Государь, для чего к пороховой башне обозы подходят?.. Ядра грузят, бочки с зельем? Про войну, будто бы, нам ничего не известно…
Иван(махнул на него рукой). Молчи, молчи… (Боярам.) По какой нужде пришли ко мне?
Оболенский. Отошли девку площадную, идем с нами в думу, будем говорить…
Бояре. В думу, в думу… Говорить хотим…
Оболенский. Ты нам рот не зажимай… (Указывая на бояр.) Гляди, не ниже тебя Рюриковичи стоят… Каки таки дела у тебя мимо нас… Самовластия твоего более терпеть не хотим!
Иван(кидается к Оболенскому и вытаскивает у него из-за голенища нож). Нож у тебя, князь Оболенский-Овчина! (Кидается к другому и выдергивает у него нож из-за пазухи.) Нож у тебя, князь Мосальский… (Ударил рукоятью ножа третьего в грудь.) Кольчугу зачем надел, князь Трубецкой? Изменники! Наверх ко мне с ножами пришли! Псы! Холопы! Царенком меня не задушили, теперь – поздно! В руке моей держава русская, сие – власть. Советов мне ваших малоумных не слушать… Неистовый обычай старины, что я – равный вам, забудьте со страхом… Русская земля – моя единая вотчина. Я – царь, и шапка Мономахова на мне – выше облака… Сегодня думе не быть… Ступайте прочь от меня! Малюта, возьми фонарь – проводи Рюриковичей черным крыльцом…
Из левой двери появляются два брата Темрюковичи, у них в руках – рога. За ними толпятся скоморохи.
Михаил Темрюкович. Царь Иван Васильевич, что же ты нас бросил одних на тоску, на кручину и сестру нашу увел? Скучно нам без тулумбаша…[173](Скоморохам.) Играй, зови на пир царя с невестой…
Иван(засмеялся). Скоморохи, а ну – ударьте в ложки, в бубны… Стойте… Воеводы, Курбский, Юрьев, Морозов, Шуйский, вы останьтесь, опосля с вами буду говорить. Грязной, потешь князей и бояр, чтоб не скучно им было с моего крыльца в сани садиться…
Грязной(скоморохам). Слухай меня, теребень кабацкая. (Запевает.) «Как по морю, как по морю, морю синему, плыла лебедь, плыла лебедь с лебедятами…»
Скоморохи грянули в бубны, в ложки. Выйдя из правой двери, на них, на пятящихся князей и бояр, с изумлением глядит Марья Темрюковна. Иван хохочет.
Картина четвертая
Громоподобные удары пушек. Крики. Дребезжащий набатный звон. Поднимается занавес. Средневековая площадь в городе Полоцке. В глубине видна круглая башня замка, на ней развевается польское знамя. На площади – горожане: женщины, шляхтичи, ремесленники, монахи, несколько купцов. Все напряженно прислушиваются, глядя в сторону крепостной стены.
Женщина. Матерь божья, пощади нас… Матерь божья, пощади нас…
Женщины громко плачут.
Ремесленник. Большие у московитов пушки, таких пушек, пожалуй, никто еще не видал…
Молодой шляхтич(другому). Ядра по сто фунтов весом, матерь божья! Стенам не выдержать…
Толстый пан(с багровым носом). Чума его возьми, схизматика[174] проклятого! Чтоб его черт уволок в самое пекло!
Босой монах(подходит). Прогневался господь, вострубили трубы Иисуса Навина, пали стены иерихонские… Молитесь, молитесь, уж зверь жаждет мяса человеческого…
Крики ужаса.
Богатая шляхтянка. Иезус-Мария, царь московский шею младенцам перегрызает, кровь пьет…
Женщина. Лицо у него, как у быка, в шерсти, – видели…
Крики ужаса.
Босой монах. Раздавайте имение свое, ризы разорвите, одну душу спасайте…
Пожилой купец(другому в меховом плаще). Пустое болтают бабы… Царь Иван, говорят, суров, но разумен. Нарву повоевал, церкви и купеческие амбары не тронул, и суд оставил прежний, и купцам пожаловал беспошлинно пять лет торговать в Московском царстве…
Пушечный выстрел.
Молодой шляхтич. Эка двинули, – башня зашаталась…
Женщина. Стены, стены падают…
Толпа затихает.
Пожилой купец. У датского короля купил он несколько кораблей и хочет очистить Балтийское море от немецких и шведских пиратов, – поступок добрый царя Ивана.
Входят воевода Двойна и Козлов, за ними – трубач.
Двойна(кричит толпе). Готовы уж встречать царя Ивана! Уж стремя его готовы целовать! Прячьтесь, бесовы дети, в подполья, в погреба. Прочь отсюда!
Толпа расходится. К воеводе подходит латник.
Первый латник. Воевода, в стене – великий пролом, московиты идут на приступ, нужна подмога…
Двойна. Послать немецкий полк… Вот булава моя, покажи полковнику, пусть ударят на московитов да пробьются к шатру царя Ивана… А голову его мне принесут, – сто червонцев тому храбрецу.
Козлов. Позволь мне попытать счастья…
Двойна. Нет, Юрий Всеволодович… Ты нужен нам для иного дела… Покуда, слава богу, западные ворота в наших еще руках… Уходи, со всем поспешением скачи в Москву… Чего б ни стало – увидь князя Владимира Андреевича Старицкого… Все, о чем говорили мы с тобой, – перескажи ему… Вдохни в него решимость… Сам господь милосердный посылает ему такой случай… Пусть лень московскую князь переборет, да не робеет пусть: под Полоцком царя Ивана мы задержим… Противу силы его медвежьей хитрость выставим политичную, – на польскую рогатину напорется Иван. Так чтоб в Москве не мешкали…
Козлов. А что велишь передать моему господину?
Двойна. С князем Андреем Михайловичем Курбским сносится гетман Радзивилл,[175] они договорились… Спеши, час дорог. Ступай…
Козлов. Будь на меня надежен… Прощай, великий воевода. (Уходит.)
К воеводе подходит другой латник.
Второй латник. Московиты приступают к городу со всех сторон. Лестницы несут и осадные щиты…
Двойна. Лить на головы им свинец расплавленный, смолу горящую…
Второй латник. Воевода… На московитах – войлочные кафтаны и колпаки, смоченные водой… Не поможет…
175