Собрание сочинений в десяти томах. Том пятый. Драмы в стихах. Эпические поэмы

Молвил король: «Нам ждать его незачем. Срок шестидневный
Вам назначаю (таков мой приказ!), приготовьтесь, бароны,
Выступить вместе со мной. Покуда я жив, я намерен
Жалобам этим конец положить. Господа, ваше мненье:
Разве не прав я, что он погубить государство способен?
Вооружитесь, бароны, получше, явитесь в доспехах,
С луками, с пиками да и при всем вашем прочем оружье.
Бодро и храбро держитесь! На поле сраженья пусть каждый
Честное имя блюдет, ибо в рыцари многих намерен
Я посвятить. Малепартус обложим — посмотрим, какие
Ценности в замке…» И все закричали: «Мы явимся к сроку!»

Так вот задумал король с баронами на Малепартус
Двинуться штурмом — разделаться с Рейнеке-лисом. Но Гримбарт,
Здесь находившийся, вышел тайком и поспешно помчался
Рейнеке-лиса искать, сообщить о решенье совета.
Шел он понуро и сам про себя говорил, причитая:
«Что ж это, дядюшка, будет? Как горько оплакивать надо
Знатному лисьему роду утрату вождя родового!
Был ты предстателем нашим в суде — и жилось нам спокойно,
Ловок ты был и находчив. Кто мог устоять пред тобою?»

К замку придя, он увидел: сидит благодушный хозяин,—
Он перед этим поймал двух юных птенцов голубиных.
Им не сиделось в гнезде — решили испробовать крылья,—
Перышки коротки были, и шлепнулись, бедные, наземь.
Им не подняться, а Рейнеке-лис — цап-царап их обоих!
Все по округе шнырял — охотился… Тут он заметил
Гримбарта, стал его ждать и приветствовал гостя:
«Рад я вас видеть, племянник, больше всех родичей наших!
Что так бежите? Вы задыхаетесь! Новости, что ли?»
Гримбарт ему отвечает: «Мной принесенная новость
Неутешительна. Я, как вы видите, очень встревожен:
Жизнь, достоянье, все — пропадай! Довелось мне увидеть
Гнев короля. Он поклялся поймать и казнить вас позорно.
Всем в шестидневный срок сюда приказал он явиться
Во всеоружье: при луках, мечах, мушкетах, с обозом.
Все это пущено будет на вас, — так примите же меры!
Изегрим с Брауном вновь государем обласканы. Право,
Близости большей не было и между вами и мною.
Все под их дудочку пляшут. Последним разбойником, вором
Изегрим вас обзывает и действует на государя.
Вот вы увидите, выскочит в маршалы он через месяц!
Знайте же: кролик явился и ворон — и вас обвиняли
В очень серьезных проступках. Если король вас поймает,
Долго теперь протянуть не удастся вам, — предупреждаю…»

«Только всего? — перебил его лис, — ну, чуточку хоть бы
Тронуло это меня! Да если б король хоть и трижды —
Вкупе со всеми его мудрецами — божился и клялся,—
Стоит мне там появиться, я всех перепрыгнуть сумею.
Да, все советы у них да советы, а где результаты?
Милый племянник, наплюньте на это. Пойдемте-ка лучше,
Я кое-что предложу вам: молоденьких жирных голубок
Я только что изловил. Ничего вкуснее не знаю!
Очень удобоваримо, — прожевывать даже не надо.
Косточки их — объедение, сами во рту они тают!
Кровь с молоком — да и только! Мне нравится легкая пища.
Очень с женою мы сходимся вкусами… Что же, пойдемте,—
Будет нам рада она. Но зачем вы пришли, умолчите:
Каждая мелочь волнует ее и влияет на сердце.
Завтра я с вами пойду ко двору. Надеюсь, что, милый,
Вы мне окажете помощь, как принято между родными».

«Жизнь, достоянье охотно отдам я за друга!» — воскликнул
Верный барсук. А лис говорит: «Ваше слово запомню.
Буду я жив — позабочусь о вас». Барсук отвечает:
«Смело предстаньте пред ними и защищайтесь получше.
Главное — слушать вас будут. Ведь леопард уже подал
Голос за то, чтобы не осуждать вас, покуда вы лично
Не защититесь. Сама королева такого же мненья.
Это вам нужно учесть и использовать…» Лис отмахнулся:
«Будьте спокойны — уладится. Грозен король, но ведь стоит
Рот мне открыть, настроенье изменится мне же на пользу».

В дом они оба вошли и приняты были хозяйкой
Очень радушно. Она угостила их всем, что имела.
Прежде всего голубей поделили — и как смаковали!
Каждый уплел свою часть, но никто не наелся. Еще бы!
Справились бы и с полдюжиной, если бы только имели.

Рейнеке-лис говорит барсуку: «Согласитесь, племянник,—
Деток прелестных имею. Охотно их всякий похвалит;
Как вы находите Рейнгарта? Нравится ль младший мой, Россель?
Оба со временем род наш умножат. Уже помаленьку
Стали смекать кое-что. С утра меня до ночи тешат.
Этот курочку схватит, другой поймает цыпленка.
Даже и в воду ныряют отлично, — чибиса, утку
Могут промыслить. Пускал бы их я на охоту почаще,
Но надлежит осторожность еще им привить и сноровку:
Как от ловушек, от ловчих, от гончих собак уберечься.
Ну, а когда наконец пройдут настоящую школу,
Все усвоят как следует, — пусть они хоть ежедневно
В дом доставляют добычу, — чтоб не было в нем недостатка.
Видно, в меня удались, — играют в опасные игры.
Только начнут — и все прочие звери от них врассыпную.
Стань на пути — и они тебе в горло, и долго не тянут!
Это, конечно, отцовская хватка. Бросаются быстро,
Точно рассчитан прыжок. Вот это я главным считаю».

Гримбарт ответил: «О, честь и хвала! Это очень отрадно,
Если выходят дети такими, как хочешь, и к делу
Сызмала тянутся, в помощь родителям. Рад я сердечно
С ними в родстве состоять. Я на них возлагаю надежды».
«Что же, на этом закончим, — заметил Рейнеке, — время
На боковую, — устали мы все, а тем более Гримбарт».
И улеглись они все в просторном покое, обильно
Устланном сеном и свежей листвой, и отлично уснули.

Рейнеке, впрочем, от страха не спал. Понимал он, что дело
Надобно обмозговать. До утра он томился в раздумьях.
Утром, с бессонного ложа вскочив, он к жене обратился:
«Вы не волнуйтесь напрасно: я Гримбарту дал обещанье
Вместе пойти ко двору. Дома спокойно сидите.
Что бы ни стали болтать обо мне, вы не верьте плохому —
И охраняйте наш замок. Поверьте, все к лучшему будет».

Фрау Эрмелина сказала: «Мне кажется странным: решились
Вновь ко двору вы пойти, где так вы теперь нелюбимы?
Что? Вас принудили? Вряд ли. Но надо же помнить о прошлом…»
Рейнеке ей говорит: «Там не шутками пахло, конечно,—
Многим хотелось меня погубить, — натерпелся я страхов,
Но, как известно, под солнцем случаются всякие вещи:
То нежданно-негаданно вдруг повезет необычно,
То — в руках уже было, а как упустил — не заметил.
Дайте уж лучше пойду, — кой-какие дела там имею.
Очень прошу, не волнуйтесь, — ведь нет никаких оснований
Для беспокойства. Душенька, ну, потерпите, немного,—
Сделаю все, чтобы дней через пять или шесть возвратиться…»
Сопровождаемый Гримбартом, так и ушел он в то утро.