Море помогло людям.
Дядя Эд намеренно ставил яхту боком к волне, чтобы гребни окатывали бы судно через верх. Даже до мостика долетали брызги.
Конверт, который держал Ганс Шютте в руках, промок.
– Р-рваные покрышки! – ругался он. – Я так и не успел прочесть, что написал этот полоумный ученый. Ну-ка, мистер Тросс. У вас глаза помоложе. Что там нацарапано?
Тросс взял из рук Шютте письмо и прочитал:
– «Будь проклят капитализм!»
– Но-но! – повысил голос Ганс. – Без коммунистической пропаганды!
– Здесь так написано, – невозмутимо продолжал Тросс и прочитал все письмо.
– Ну и дурак! – решил Шютте. – Кому от этого плохо? Ему. Изжарил сам себя на вертеле.
– Не скажите, мистер Шютте. Плохо будет не только ему одному.
– Думаете, нам с вами?
– Не только. Всем людям. Даже мистеру Вельту.
– Это почему еще?
– Придется задохнуться.
– А противогазы на что?
– Они не помогут. Люди задохнутся без воздуха, который сгорит весь, сколько его есть на земле, вот на этом самом костре над пылающим островом Аренида. Я должен был это учесть… должен!
Ганс Шютте замер с открытым ртом. Дядя Эд нахмурился и прошептал одно из своих проклятий.
– Так что ж, он и впрямь дурак, что ли? Не сообразил? – возмутился наконец Ганс.
– Увы, но даже очень дальновидные ученые порой оказываются непостижимо близорукими. Но я, я-то чем лучше их?..
– Тогда скажите, парень, как долго будет гореть этот небесный костер? Может, на наш век хватит воздуха-то, а?
– Пока ничего не могу сказать. Специалисты подсчитают, какова эта опасность. Жаль, что ученые слишком часто играют с огнем, не понимая последствий этой игры для человечества.
Яхта все еще дымилась, хотя пожар салона и наиболее богатых кают (хозяйских кают) удалось потушить. Теперь люди сняли противогазы и сбросили местами обгоревшие робы.
– Но как они чуют, как чуют! – воскликнул негр-кок, заглядывая через реллинги. – Будто знали, что от огня люди в воду будут прыгать.
Матросы тоже посмотрели за борт. Там и тут ее бороздили острые плавники.
– Акулы! – воскликнул кто-то.
– Пусть кошка научится плавать, если это не самые подлые морские твари, – подтвердил дядя Эд.
Действительно, целая стая акул крутилась вокруг, казалось бы, обреченного судна.
Не распорядись мистер Тросс вовремя включить всю противопожарную систему, этим хищницам было бы чем поживиться.
Мистер Тросс и дядя Эд спустились на палубу. К ним подошел радист и доложил, что пожар вывел из строя всю радиосистему корабля.
– Как так? – затопал ногами Ганс. – Мне срочно нужно передать содержание письма этого зажаренного идиота мистеру Вельту.
– Никак невозможно, сэр, – пояснил радист. – Радиорубка вспыхнула первой. Старая постройка. Теперь строят по-иному.
– Черт бы подрал эту старую галошу! – рычал Ганс. – Нет ли поблизости какого-нибудь корабля, с которого можно было бы послать радиограмму? – И он стал обводить морским биноклем горизонт.
Дядя Эд тоже вооружился биноклем. Его морской глаз позволил ему заметить корабль первым.
– Вот и прекрасно, – выдохнул воздух Ганс. – Чей это корабль? Сейчас снарядим на него наш катер с подводными крыльями.
Мистер Тросс взял у дяди Эда бинокль и стал смотреть на горизонт.
– Боюсь, что это не тот корабль, на который вам хотелось бы попасть, Ганс.
– Ну, что там еще?
– Я прочитал название судна – «Академик Королев».
– Что! Русский корабль? Только его здесь и не хватало. Всё увидят!
– Тысяча три морских черта! Его вполне молено было здесь ожидать. Это корабль космической службы, – заметил дядя Эд. – Академик Королев – это и есть тот самый конструктор, который позволил людям шагнуть в космос. Сперва своим парням, Гагарину и другим, и уж только потом нашим ребятам, американцам.
– К черту космос! К черту советский корабль! Мы горим, горим! – вдруг закричал мистер Тросс.
– Полно, парень. Уже не горим, – попытался урезонить его Ганс.
– Как не горим! Вот он, пожар, воздушный пожар! Все мы задохнемся, все, кроме акул.
– Уж не хотите ли вы, сэр, стать акулой?
– Акулы не задохнутся! – срываясь на фальцет, закричал еще громче Тросс. – И под водой… и под землей, куда они спрячутся вместе с Вельтом!
– Потише, парень, не то испугаешь акул.
– Я не хочу задыхаться из-за пылающего острова, не хочу! Я уйду под воду, к акулам, пустите меня!
И Тросс попытался броситься к реллингам. Но на пути его оказался Ганс Шютте.
– Брось дурить, парень. Прозевал научника и готов топиться? Не выйдет. Не хочу, чтобы мне одному отвертывали мою седую голову. Держите его, парни.
– Прочь с дороги! Перекушу! – закричал Тросс, отталкивая одного из усердных матросов.
– Пусть меня похоронят на суше, если у него не припадок. А ведь такой деловой был парень.
Ганс не причитал. Одним ударом он свалил мистера Тросса на палубу и стоял над ним, широко расставив ноги и уперев в бока руки.
– Что? Пока еще есть чем дышать? – насмешливо спросил он.
Тросс неожиданно вскочил и, подпрыгнув, ударил обеими ногами Ганса в грудь и живот (прием каратэ). Это был удар такой силы, что даже гигант Ганс повалился на кричащую от возбуждения толпу моряков. Его подхватили и поставили на ноги.
Великан хрипел, собираясь с духом, чтобы снова броситься на Тросса.
Но тот, свалив двух подскочивших было к нему матросов, оказался уже на реллингах.
Секунду на фоне синего неба, подсвеченного в одном месте пожаром острова, выделялась его фигура в белоснежном костюме. В следующее мгновение он отменным чемпионским прыжком полетел в волны.
Ганс перегнулся через реллинги, смотря в зеленоватую воду, то приближающуюся, то удаляющуюся от него. Пенные струйки делали ее похожей на мрамор.
Весь экипаж судна тоже смотрел вниз с замиранием сердца.
Вот промелькнул острый плавник, разрезая мраморную волну как бритвой. Тросс не всплыл.
Только вода в одном месте окрасилась в такой же алый цвет, как и над пылающим островом.
Люди попеременно переводили глаза с одного алого пятка в сини океана на другое – в небесной синеве.
Ганс Шютте плюнул через борт.
– Слабак! Слюнтяй! Нервы не выдержали! Баба! Да разве нам эдакое приходилось видеть? Подумаешь, дым над островом, какой-то пожар в океане. И туда же – к акулам. Кушайте на здоровье! – И он еще раз плюнул.
Потом обернулся, словно вспомнив о чем-то, и скомандовал:
– Яхте лечь в дрейф. Дядя Эд, спустить катер на подводных крыльях. Пойдем навстречу «Голштинии». Теперь главное – доложить обо всем боссу.
На фоне воздушного пожара в нескольких милях от обгоревшей яхты величественно покачивался на волнах красавец корабль «Академик Королев». Это было научное, исследовательское судно, несшее постоянную службу связи с запущенными из Советского Союза космическими объектами. Над его палубными надстройками бросались в глаза два огромных белых шара – это были защищенные сферическими колпаками антенны широкого обзора, следившие за космосом.
– Человек за бортом! – послышался крик вахтенного.
Раздался топот ног. Несколько человек оказались у реллингов.
К ним широким шагом шел офицер:
– Принять на борт!
Кто-то усердный бросил за борт спасательный круг.
Но человек, плывший к кораблю, не воспользовался им, он уверенно направлялся к уже свисавшему и нижними ступеньками задевавшему волны штормтрапу.
По этому штормтрапу ловко забрался неизвестный в мокром, местами обгоревшем белом костюме.
На нем не оказалось ласт аквалангиста, однако маску для подводного плавания он сдвинул на лоб. От нее тянулся резиновый шланг к жилету, наполненному кислородом.
Он неторопливо освобождался от этого снаряжения, передавая его матросам. Те смотрели на него с нескрываемым любопытством.