— ‘народ’) — так евреи называют неевреев. «…советская поэтесса, публикующаяся под именем Софьи Парнок…» — Софья Яковлевна Парнок (Парнох, 1885–1933) — поэтесса, переводчица, либреттист и литературный критик (в последнем случае выступала под псевдонимом Андрей Полянин [А. П—ъ]); сборники стихов: «Розы Пиерии. Антологические стихи» (1922), «Лоза» (1923), «Музыка» (1926), «Вполголоса» (1928); в 1909 г. приняла православие, хотя и не отреклась от своего еврейского происхождения. «Вот тело хрупкое пророка и танцора…» — Заключительные строчки из стихотворения Парнаха «Эйфелева башня» (1920) (сб. «Карабкается акробат»). «Лежачий танец» (1920) — из того же сборника. «…в соответствии с учением Маринетти…» — Филиппо Томмазо Маринетти (1876–1944) — итальянский поэт и беллетрист, теоретик футуризма. Александр Самсонович Гингер (1897–1965) — поэт; попал в эмиграцию в 1921 г., свой первый сборник стихов, «Свора верных», издал в 1922 г., за ним последовали: «Преданность» (1925), «Жалоба и торжество» (1939), «Весть» (1957) и, незадолго до смерти, «Сердце» (1965) (Ю. Терапиано объясняет невысокую количественную производительность поэта тем, что Гингер сознательно уступал дорогу своей жене, поэтессе Анне Семеновне Присмановой [1898–1960], см.: Терапиано, с. 228–229, что очень походит на истину, ср. с оценкой Ходасевича, полагавшего, что «чувство слова дано Присмановой, может быть, в большей степени, чем кому бы то ни было из ее поэтических сверстников», В, 1937, 9 января); один из ближайших друзей Кнута (см. его письма к Гингеру из Израиля, публикуемые в т. 2); внешние и духовные черты поэта отразились в образе Аполлона Безобразова, главного героя одноименного романа Б. Поплавского; см. о нем: Алексей Чагин. «Насквозь мужественный мир» Александра Гингера. IN: ЕКРЗ. T.IV, с. 87–100. Петр Яковлевич Рысс (около 1885–1948) — журналист, историк, один из редакторов газ. «Борьба за Россию» (Париж, 1926–1931), член партии кадетов. Н. Берберова, с давних пор дружившая с Рыссом, приводит в книге «Курсив мой» свою дневниковую запись о нем периода войны (октябрь 1943 г.): «П.Я.Рысс… приходит и говорит, что принужден был уехать от жены из Аньера (француженка, на которой он женился после смерти Марии Абрамовны): она грозила, что донесет на него, что он не регистрировался как еврей. Он ушел в чем был и поселился в районе Сен-Жермен, в комнате на шестом этаже. Боится, что без зимнего пальто ему зиму не пережить. Н. В. М. <Н. В. Макеев — второй муж Берберовой, с которым она разошлась в 1947 г.> дает ему свое старое (очень теплое, но довольно поношенное) пальто, и он уходит. Говорит, что целыми днями решает крестословицы и учит испанский язык, чтобы убить время» (Берберова, с. 494). «…безбоязненно разгуливал в самом центре Парижа» — Та же Берберова записывает об А. Гингере (февраль 1944 г.): «В половине двенадцатого ночи (я уже хотела ложиться спать) осторожный стук в дверь. Открываю: А. Гингер (поэт, муж Присмановой). Впускаю.
Он рассказывает, что живет у себя, выходит раз в неделю для моциона и главным образом когда стемнеет. В доме — в этом он уверен — никто его не выдаст. Присманова сходит за „арийку“, как и их сыновья. Он сидит дома и ждет, когда все кончится. Мне делается ужасно беспокойно за него, но сам он очень спокоен и повторяет, что ничего не боится.
— Меня святая Тереза охраняет.
Я страшно рассердилась:
— Ни святая Тереза, ни святая Матрена еще никого не от чего не охранили. Может быть облава на улице, и тогда вы пропали.
Но он совершенно уверен, что уцелеет. Мы обнимаем друг друга на прощание» (Берберова, с. 496). Судьба, действительно, хранила поэта: см. в очерке Г. Газданова, рассказывающем о том, что во время немецкой оккупации Парижа Гингера «приходили арестовывать четыре раза — и каждый раз совершенно случайно его не было дома» (Г. Газданов. Памяти Александра Гингера. IN: НЖ, № 82, 1966, с. 126). «Я и в самом деле еврей» — Эта сцена приобретет еще большую остроту, если знать, что еврей Гингер исповедовал буддизм, и, стало быть, играл с огнем не из-за одной лишь национальной гордости, но и по несгибаемому убеждению личной философии, что человек, даже в минуты смертельной опасности, должен следовать естественному праву быть тем, кто он есть. «Разврат обезволошивает темя…» — Двустишие из стихотворения Гингера «Amours» (см. упоминание о нем в коммент. № 61 к стихотворению «Где наших предков игры и забавы»). «…от еврейки-полукровки…» — речь идет о А. С. Присмановой, еврейки наполовину.