С Ходасевичем, Мережковским и Гиппиус. Печатается по газ. «Гаарец» (1953, 28 августа). «Владислав Ходасевич… редактировал журнал ‘Беседа’» — Основанный М. Горьким, журнал «Беседа» издавался в Берлине в 1923–1925 гг. (всего вышло семь номеров, последний выпуск — №№ 6 и 7, сдвоенные в одной книжке) при участии проф. Б. Ф. Адлера (до № 5), А. Белого (до № 4), проф. Ф. А. Брауна, М. Горького и В. Ходасевича. Главная цель журнала, как ее понимали авторы, заключалась в сближении разных идеологических полюсов, в создании целостной картины расколотого революцией мира. Провокационная политика Москвы, на словах предоставившей журналу советский рынок, а фактически не допустившей ввоз «Беседы» в страну, привела к финансовому краху издателя С. Г. Каплуна и прекращению издания; более подробно об этом: Иосиф Вайнберг. Берлинский журнал Горького «Беседа», его издатель С. Г. Каплун, поэт В. Ф. Ходасевич и другие (по неизвестным архивным материалам и неизданной переписке). IN: ЕКРЗ. T. IV, с. 187–207; его же. Беседа. IN: Литературная энциклопедия русского зарубежья (1918–1940). Т. 2. Ч. 1. М., 1996, с. 60–81; его же. Жизнь и гибель берлинского журнала Горького «Беседа» (по неизвестным архивным материалам и неизданной переписке). IN: Новое литературное обозрение, № 21 (1996), с. 361–376. Сотрудничество в издании «Беседы» способствовало развитию дружеских отношений между Горьким и Ходасевичем, что, кроме прочего, выражалось в их тесном житейско-бытовом соседстве (сначала, весной-летом 1923 г., в берлинском предместье Саарове, а затем, с 9 октября 1924 г. по 18 апреля 1925 г., под одной крышей на вилле под Сорренто). Разрыва как такового, по крайней мере внешне выраженного, между ними не происходило, скорее наступило взаимное охлаждение, объяснявшееся политическими причинами (разными взглядами на будущее России — безыллюзорно-проницательным Ходасевича и идеализированным — Горького; в письме к Ю. Айхенвальду, датированном 28 октября 1926 г. Ходасевич писал: «За три года жизни с Горьким узнал я столько и такого, что хватило бы на троих. Тут и причина моего разъезда с Горьким (при неомраченных личных, чаепитийных отношениях), и того, что уже больше года мы даже не переписываемся. Он недоволен мной, я — тем, что признаюсь, за три года не добился от него того, что почитал своей „миссией“. Я все надеялся прочно поссорить его с Москвой. Это было бы полезно в глазах иностранцев. Иногда казалось, что вот-вот — и готово. Но в последнюю минуту он всегда шел на попятный. После моего отъезда покатился тотчас по наклонной плоскости и докатился до знаменитого письма о Дзержинском. Природа взяла свое, а я был наивен, каюсь», В. Ф. Ходасевич. Собр. соч. В 4 т. Т. 4. М., 1997, с. 504). В определенном смысле сказались творческие разногласия, вообще специфика личностных отношений двух крупных художественных индивидуальностей, но никак не измышленное Кнутом появление в середине 20-х гг. воспоминаний Ходасевича «Горький в Италии». Воспоминаний под таким названием у Ходасевича вообще нет, хотя к образу Горького, в том числе к периоду их совместного проживания на соррентийской вилле, он обращался не раз. Однако, написанные после горьковской смерти, статьи на эту тему — «Горький» (СЗ, 1937, кн. 63; частично ранее в В, 1936, 28 ноября; вошла в книгу Ходасевича «Некрополь», 1939), «’Беседа’ (из воспоминаний)» (В, 1938, 14 января), «О смерти Горького» (В, 1938, 18 марта), «Прогресс» (В, 1938, 8 апреля), «Завтрак в Сорренто» (В, 1938, 6 мая), «Горький» (СЗ, 1940, кн. 70, опубликована посмертно), уже никак, понятное дело, не могли повлиять на их отношения (были, правда, еще две статьи Ходасевича, «Максим Горький и СССР» [В, 1927, 20 октября] и «Письмо М. Горького» [В, 1928, 15 марта], но их авторство носило анонимный характер: первая была подписана одной буквой М [авторство Ходасевича было «разоблачено» в памфлете «Заметки журналиста (Бей, я его знаю)», появившемся в ПН от 20 октября 1927 г., который принадлежал перу журналиста С. И. Португейса, писавшего под псевдонимами В. И. Талин и Ст. Иванович; Ходасевич ответил на него статьей «Нравственность г. Талина», см.